Приветствую тебя, пустынный уголок,
Приют спокойствия, трудов и вдохновенья... —

Лирика Пушкина периода Южной ссылки (1820—1824) неразрывно связана с философией и эстетикой романтизма, уже утвержденного в русской поэзии его Коломбами — Жуковским и Батюшковым, поэтами-декабристами. Но для Пушкина романтизм был больше чем литературная традиция; он стал его жизненной философией, а поэтому переживался и выражался серьезно, динамично, как мироощущение.

Это были три года внутренней свободы, неразрывно переплетенной с идеями «гражданской экзальтации».

Годы учебы Пушкина в Лицее — это его поэтическая школа. Здесь на уроках словесности он писал стихи на заданные темы, здесь апробировал свои творения в лицейских рукописных журналах и на слушателях, друзьях-лицеистах, некоторые из которых не только писали стихи, но и позднее стали профессиональными поэтами (Дельвиг, Кюхельбекер, Илличевский).

Уже давно стали хрестоматийными слова Ап. Григорьева: «Пушкин — наше всё». В этом «всё» — и природа национального гения поэта, и его «всечеловеческая отзывчивость», и загадка великого синтеза, и мощь его поэтической традиции, и тайна его дара. И ещё обаяние человеческой личности, ее свет. «Человек с солнцем в крови», «солнечный дар», «наш Моцарт», «закатилось солнце русской поэзии» — кому бы ни принадлежали эти слова, в них неизменно одно: особый дар жизнелюбия, солнечное излучение.

На вершине иерархической лестницы этого мира были, как и положено, цари, но только в масках Льва и Орла. Когда персонаж комедии «Горе от ума», доносчик и подхалим Загорецкий со злобой заявляет:

Через синтез любовной и общественной комедии Грибоедову удалось очеловечить своего положительного героя, придать его слову не только ораторское звучание, но и живую плоть человеческой страсти. Изменился сам статус положительного героя. Если фонвизинские Стародум, Правдин, Милон живут в слове, то Чацкий превращает слово в «поведенческий текст»; он уплотняет слово через соотношение с «мильоном терзаний».

Одним из самых распространенных и стойких обвинений, предъявляемых Грибоедову как автору комедии его современниками, было замечание об отсутствии стройного и продуманного плана. Причем это обвинение предъявлялось как друзьями, так и недругами. Об этом писали Катенин и Пушкин в доброжелательных откликах; об этом же говорил и один из первых недоброжелателей Грибоедова известный водевилист А.И. Писарев на страницах журнала «Вестник Европы».

Первоначальное название — «Горе уму» носило почти лозунговый характер как отражение своеобразного похода против ума и имело однонаправленный смысл. Окончательное заглавие скрывало большую амбивалентность и антропологический подтекст. Оно ориентировано на человеческие отношения, вскрывая природу раскола в обществе. Это горе и умного человека, вступившего в столкновение с большинством, с фамусовским обществом, но одновременно это и нарушение спокойствия, консервативных устоев самого общества.

Пафос поэзии Баратынского. Поиск языка поэзии мысли. Элегический мир поэта: его темы и стилистическое своеобразие. Сборник «Сумерки» — итог творческой биографии Баратынского. Судьба его поэзии в потомстве.