Меню сайта
Статьи » Литература 19 века » Крылов И.А.

Мир басен Крылова: персонажи и их характеристика

  • Статья
  • Еще по теме

На вершине иерархической лестницы этого мира были, как и положено, цари, но только в масках Льва и Орла. Когда персонаж комедии «Горе от ума», доносчик и подхалим Загорецкий со злобой заявляет:

А если б, между нами

Был ценсором назначен я,

На басни бы налёг; ох! басни смерть моя!

Насмешки вечные над львами! над орлами!

Кто что ни говори:

Хотя животные, а всё-таки цари.

то он, конечно же, адресует свое раздражение прежде всего Крылову.

Именно у него Львы и Орлы получили политический статус царей. Самые острые, сатирические басни дедушки Крылова обращены именно к ним. И если Орёл, символ всеобщего страха, редко спускается на землю и далек от земных проблем, то Лев становится воплощением мирской власти. Львиный рык прямо звучит в баснях «Лев на ловле», «Мор зверей», «Лев и Волк», «Рыбья пляска», «Пёстрые овцы», «Лев и Комар», «Лев», «Лев и Мышь», «Воспитание Льва», «Лев и Барс», «Лев и Человек», но и даже там, где он лицо страдательное («Лев состаревшийся», «Лев, Серна и Лиса») слышатся отзвуки все той же темы — власти и судьбы правителя. Так, в басне с символическим заглавием «Мирская сходка» Лев, на первый взгляд, — почти второстепенное лицо. Он и упомянут лишь дважды: «В овечьи старосты у льва просился волк», «И не сказали бы, что смотрит лев на лицы», но вся басня — история лицемерия и ханжества правителя, его игры в демократию, бессердечия к подданным.

Одна из самых острых басен Крылова «Пёстрые Овцы». Расправа с «пёстрыми», их уничтожение Волком, назначенным пастухом по совету Лисы, которая цинично сообщает правителю: «И что бы ни сделалось, ты будешь в стороне» — история борьбы власти с инакомыслием, имевшая вполне реальную основу, связанную с вольнодумством в Петербургском университете в 1821 г. Но басня, не напечатанная при жизни Крылова, не прошла через цензуру и тогда, когда эта история уже, казалось, была забыта, в николаевское царствование. В седьмой книге басен Крылова издания 1844 г. вместо объявленных 27 басен оказалось 26. Инакомыслие и вольнодумство по-прежнему не поощрялись, тем более после событий 1825 г.

В крыловском царстве-государстве нашли свое пространство и заняли определенное иерархическое место старосты Волки, нередко превращающиеся в пастухов, секретари-советчики Лисы, ценители искусства Ослы, неуклюжие Медведи. Безропотные овцы и рыбы — жертвы этого мироустройства. Пляска рыб на раскаленной сковороде («Пляска рыб»), которая преподносится Льву старостой как выражение радости в честь владыки, уничтожение не только пёстрых, но и уменьшение гладких овец в басне «Пёстрые овцы» — отражение вполне сознательной политики по истреблению не только инакомыслящих, но и уменьшению народонаселения вообще.

Уже в «Рыбьей пляске» в зверином царстве старостою «над водяным народом» становится Мужик, которого Лев за рыбью пляску «милостиво лизнул в грудь». Народ-рыбы, царь Лев, староста Мужик на равных участвуют в басенном маскараде. В басне «Волки и Овцы», само заглавие которой фиксирует социальную проблему верхов и низов, сильных и бессильных, крыловский бестиарий очевидно ополитизирован: «правительство зверей», «учрежден Совет», «заседание», «придумали закон», «суд», «ответчик иль истец». И то, что Овец от Волков в Совете защищают Волки, которых там «большая часть», придает звериной политике вполне человечье лицо. Нельзя не вспомнить, что позднее великий русский драматург А.Н. Островский свою вполне человеческую комедию назвал «Волки и овцы».

Да и сам Крылов всё чаще и настойчивее очеловечивает свой бестиарий. Около трети его басен (примерно 70 из 198) не только с человеческим лицом, но и с человеческим персонажем. Заглавия лишь некоторых из них: «Разборчивая невеста», «Троеженец», «Безбожники», «Лжец», «Крестьянин и Работник», «Откупщик и Сапожник», «Крестьянин в беде», «Огородник и Философ», «Старик и трое молодых», «Механик», «Крестьянин и Смерть», «Рыцарь», «Крестьянин и Топор», «Мельник», «Богач и Поэт», «Два Мужика», «Вельможа», «Госпожа и две служанки» — указывают на обилие человеческих типов и сословий. Характерно, что человек вписан в животный мир, диалог с его представителями («Крестьянин и Лисица», «Пустынник и Медведь», «Крестьянин и Змея», «Комар и Пастух», «Скупой и Курица», «Осёл и Мужик», «Крестьянин и Овца», «Крестьянин и Лошадь», «Крестьянин и Собака») — органическая часть басенного космоса, где человеческим языком говорят не только животные, но и вещи, реки и ручейки, растения.

Нет необходимости подробно говорить, что дедушка Крылов способствовал демократизации русской басни. И дело не только в том, что в его баснях право голоса получил просто Мужик и просто Крестьянин. Важнее было другое: вместе с ними в литературу вошел мир обыкновенной жизни, реального быта и именно голос, речь, мышление народа. Крылов нередко выступал в своих баснях против подражательства, и многочисленные мартышки-обезьяны воплощали эту сферу сознания. Но сам он настойчиво перелагал уже известные басенные сюжеты на язык русского национального сознания.

Крылов вовсе не идеализирует крестьянско-мужицкий мир. Его крестьянин может быть жаден («Крестьянин и Работник», «Крестьянин и Собака»), бестолков («Крестьянин и Лисица»), несправедлив («Крестьянин и Топор»). Не отличаются умом Повар из басни «Кот и Повар», портной Тришка («Тришкин кафтан»), «хлебосольный» Демьян из «Демьяновой ухи», кумовья Фаддей и Егор — жертвы пьянства («Два мужика». Но вместе с тем и разумный Огородник («Огородник и Филсоф»), и рассудительный Крестьянин, не пригревший Змею («Крестьянин и Змея»), и Крестьянин, победивший саму Смерть («Крестьянин и Смерть»), и коллективный образ крестьян, понявших причину своего разорения («Крестьяне и Река») — всё это тоже часть того мира народной жизни, который открыл баснописец. Его человеческая комедия смешна и горька одновременно. Но это живой мир, полный страстей, и дедушка Крылов смотрит на него не со стороны, а глазами национальной стихии. Этот мир многокрасочен и полифоничен: в нем есть место сатире и иронии, шутке и размышлению, смеху и грусти.

Источник: Янушкевич А.С. История русской литературы первой трети XIX века. - М.: ФЛИНТА, 2013

Понравился материал?
6
Рассказать друзьям:
Просмотров: 7503