"Матренин двор": анализ рассказа Солженицына (1 вариант)

В рассказе "Матренин двор", анализ которого мы проведем, в центре – тип праведницы, раз и навсегда объявленный вне закона в литературе соцреализма. История жизни и смерти Матрены Васильевны Григорьевой вновь вписывается здесь в историю страны. Однако на сей раз функции рассказчика берет на себя не безличный повествователь, а главный герой – Игнатьич, судьба которого пунктирно, но очень определенно обозначена в самом начале рассказа. В прошлом остались каторга, ссылка. Поначалу можно подумать, что в "Матренином дворе" речь пойдет о запретной теме репрессий, о постепенном оттаивании общественного климата. Но рассказу о том, как "что-то начинало уже страгиваться", посвящено всего полстранички. В чисто событийном плане внимание автора приковано к изображению повседневной тяжелой жизни бывшей колхозницы, от зари до зари наполненной изнуряющими, порой унизительными хлопотами: то о пенсии, то о торфе на зиму, то о пропитании. И все-таки основную доминанту повествования составляет здесь не описание бесконечной бытовой нужды, а развернутый во времени портрет героини – просветленной, вопреки всему отзывчивой и сердечной "женщины лет шестидесяти".

Особую остроту восприятия вносит в рассказ жаждущая тепла усталая душа повествователя. Желание "затеряться в самой нутряной России" заставляет его чутко улавливать все приметы темного и светлого начал, кроющихся в неброских чертах российской глубинки. Так, первое место назначения рассказчика называлось Высокое Поле – "От одного названия веселела душа". Но из-за бытовых неурядиц герой вынужден сменить его на поселок с неказистым названием Торфопродукт. Название вполне соответствует его уродливому, вечно задымленному виду, вселяющему в сердце рассказчика тоску. Но встреча на "крохотном базарце" с приветливой местной женщиной вновь дает надежду. Жажда человечности сказывается и в любовном вслушивании Игнатьича в среднерусскую речь, и в выборе дома, и в описании его убогой обстановки, и даже в характеристике любимых Матрениных фикусов: "Они заполнили одиночество хозяйки безмолвной, но живой толпой".

Характер Матрены Васильевны проявляется уже в реакции на предложение пустить "выгодного" квартиранта. Несмотря на крайнюю нужду, она отговаривает Игнатьича, боясь, что из-за болезни и неумения не сможет ему "утрафить". Все ее "колотная… житенка" состоит из сплошных тягот, но никогда она не теряет простодушной открытости, внутренней деликатности и доброты. Это проявляется во всем. В том, как она "вежливо, стараясь не шуметь", дабы не разбудить постояльца, хлопочет по хозяйству, как бескорыстно помогает людям пахать или копать картошку, как радуется чужому урожаю. Сам склад ее речи, певучий, бесхитростный, добрый, "как у бабушек в сказках", врачует израненную душу рассказчика. И ветхая обстановка ее дома с колченогой кошкой, мышами, тараканами и "грубой плакатной красавицей" на стене становятся чертами его хрупкого душевного мира.

Хозяйка и ее двор – светлый центр рассказа. Все, что находится вокруг них, так или иначе заражено темным, недобрым началом. Оно связано прежде всего с колхозной системой. "Палочки трудодней" вместо зарплаты, запреты на заготовку торфа на зиму и травы для скота и связанная с этим борьба за существование, принудительная и неоплачиваемая работа – все это ожесточило сердца людей. Как только жизнь Матрены наладилась (появились деньги от квартиранта и пенсии), ей тут же начали завидовать "некоторые из соседок". Те же соседки беззастенчиво приглашали уже больную женщину "пособить" на их огороде. Особенно духом стяжательства заражена Матренина родня, после ее трагической смерти жадно делящая ее скудное добро. И лишь одна Матрена, живущая в самой гуще этих людей, не поддается их нравственному одичанию. От всех напастей и обид она всегда спасалась работой.

Словно повинуясь логике житийного жанра, рассказ насыщен мистическими деталями. Так, Матрена, будто предчувствуя собственную гибель, почему-то необъяснимо боялась поездов. На Крещенье, незадолго до смерти, у нее на водосвятии пропал котелок, а затем исчезла колченогая кошка. Через все повествование проходит знаковая цветовая палитра: "черный старик" Фаддей, некогда стоя "в темных дверях", пригрозил не дождавшейся его светлоокой невесте, что "порубал" бы обоих, если б это был не его брат. Мистика судьбы работала все эти годы. Фаддей женился на "второй" Матрене, которая родила ему шестерых детей, а все шесть детей "первой" Матрены и Ефима умерли. Воспитанная "первой" Матреной приемная девочка Кира была дочерью Фаддея и "подставной" Матрены. И именно для Киры была нарушена по-своему сакральная целостность Матренина двора – разобрана горница, самим своим названием говорящая о горнем. Накануне смерти Матрены "наступил солнечный день" и "что-то доброе приснилось" повеселевшей хозяйке. А погибает она в сгустившейся ночной тьме. Развороченное тело Матрены Васильевны привозят в остывший, укороченный дом, и рассказчик вдруг вспоминает "черного молодого Фаддея с занесенным топором" на пороге. Он отмечает, что его угроза 40 лет пролежала в углу, "а ударила-таки".

Темное начало, казалось, побеждает и здесь. Оплакивание Матрены превращается в "своего рода политику", в сведение счетов между семейными кланами; осатаневший на "добре" Фаддей все это время думает только о спасении бревен, оставшихся на переезде, и в довершение всего уже после похорон одна из золовок Матрены неодобрительно вспоминает и ее бескорыстие, и нестяжательность, и сердечную простоту. Но Солженицын не мог завершить эту историю в точке мнимого поражения добра. Символом непреложной этической правоты  героини становится в финале сохранившаяся в катастрофе правая рука Матрены. "Там будет Богу молиться…" – сердобольно восклицает какая-то женщина. Моральный итог ее жизни подводит повествователь, фактически вновь кратко пересказывая все, что в жизни не умела и не имела Матрена, и не боясь при этом открытого пафоса, говоря, что эта женщина – праведник, без которого не стоит село.

Финал рассказа может восприниматься двояко. Раз праведница умерла, значит, вся земля наша под угрозой падения? Но с другой стороны всплывший перед Игнатьичем образ Матрены очень напоминает икону, словесную икону, помощь от которой – "Там будет Богу молиться" – щедро изливается всем, кто обращает к ней духовный взор.

Источник: Русская литература XX - начала XXI века в 2 т. Т. 2. 1950-2000-е гг. / под ред. Л.П. Кременцова. - М.: "Академия", 2009