Меню сайта
Статьи » Литература 20 века » Булгаков М.А.

Сатирические пьесы Булгакова ("Адам и Ева", "Блаженство", Иван Васильевич")

  • Статья
  • Еще по теме

Сатирическая фантастика Михаила Афанасьевича Булгакова предупреждала советское общество о том, что может произойти в результате необдуманных «социальных» и прочих экспериментов.

В 1930-е годы не печатали прозу Михаила Булгакова. Сатирические повести его также не издавали. Пытаясь применить свои силы в театре, Михаил Афанасьевич пробует облачить сатирическую фантастику в «одежды» драматургии. Так одна за другой возникают пьесы: «Адам и Ева» (год создания - 1931), «Блаженство» (появилась в 1934 году), «Иван Васильевич» (создана в период с 1934 по 1936).

В пьесе под названием «Адам и Ева» Адам и жена его являются воплощениями не только лишь первородного женского и мужского начала. Это также две разные жизненные стихии. Адам принадлежит к другим людям как к «человеческому материалу» и говорит о возможности «организовать человечество». В отличие от него, Ева верит в природу, естество. Она также склонна к милосердию, порицает жестокость. Бросая своего супруга Адама и уходя к Ефросимову, эта женщина объясняет свой поступок тем, что не хочет "человеческого материала", ей нужны "просто люди". Таким образом, эта пьеса Михаила Афанасьевича касается тех же раздумий Булгакова о возможности посредством теории и общего энтузиазма «организовать человечество», которым были посвящены повести 1920-х годов.

Еще одна тема звучит в "Адаме и Еве". Это тема будущей борьбы миров, грядущей последней войны. При этом ответственность за нее ложится на ученых, которые создали разрушительное сверхмощное оружие. С тревогой наблюдает Ефросимов мир, разделенный взаимной людской ненавистью с двумя противоположными и одинаково бедными при этом идеями: «коммунизм следует уничтожить» и «капитализм следует уничтожить». В сознании героя возникнет зловещий образ «старичка-профессора», изобретающего смертоносный «солнечный газ», который приведет к гибели все человечество. Едва ли не первым в отечественной литературе Михаил Булгаков дает апокалиптическую картину мертвого города: разбитые дома, рухнувшие стены, трамваи, немое безлюдье вокруг. Ответственность науки и «интеллектуалов» за результаты своего труда получают в пьесе новое освещение. Главный герой, уничтожая бомбы с газом, которые несут человечеству гибель, свое решение объяснял примерно так, как это делал спустя десятилетия А. Эйнштейн с Б. Расселом в знаменитом манифесте. Ефросимов говорит о том, что во все времена люди воевали и сражались за идеи. Но когда в руках их появилось оружие, которое начало угрожать самой планете, существованию человечества, следует сказать ему "нет".

Попытка с помощью ненависти «организовать человечество»  неизбежно кончится катастрофой, считает Булгаков. Чем непросвещеннее, ограниченнее люди, тем легче они поддаются соблазну непримиримой борьбы. Просвещенность, образованность, желание понять другого ведут к общечеловеческому идеалу, исчезновению ненависти. Именно этот идеал Михаил Афанасьевич Булгаков попытался воплотить в созданном им образе Голубой Вертикали, вымышленного социалистического, бесклассового мира. Его он изобразил в пьесе «Блаженство». Писатель переносит читателя в 2222 год, в котором материализовалась, наконец, давняя мечта о всечеловеческом счастье.

Неожиданно попавший в 23 век из 30-х годов  20-го века преддомкома Бунша потрясен зрелищем социалистического рая, о котором его современники грезили. В этом счастливом государстве не оказалось, к удивлению Бунши, таких вещей, как документы, профсоюз, милиция, прописка. Здесь не пьют, хотя чистый спирт течет из крана, и людей не сажают в тюрьму, так как преступников лечат в больницах. Попавший в счастливый мир Бунша не может найти себе в нем применения. Действительность 30-х годов вступила в резкие противоречия с бытом и нравами новой утопии. Так, следуя обычаям своего времени, Бунша выискивает «уклон» в речах Радаманова, наркома Изобретений. Он также пишет на его дочь донос, негодуя на поцелуи этой девушки как на оскорбление нравственности. Сам того не понимая, он готов внести бациллу разрушения в будущее, положить конец счастливой жизни в «Блаженстве».

В пьесе Булгакова интрига построена на непредсказуемости чувства любви, ее непобедимости. Даже в утопическом обществе, которое создало институт Гармонии, люди остаются бессильными перед древней загадкой человечества: любит — не любит. Выходит, даже в будущем, по Булгакову, неуничтожимо лишь одно — внутренний мир человека.

После того, как машина времени наконец возвращает Буншу и спутников его в их время, преддомкома счастлив тем, что увидел милиционера живьем, а не в витрине музея. Он его видит в собственном доме. Но здесь же ему приходится услышать и фразеологию, столь привычную в годы террора: «Берите всех. Прямо по списку».

Если в «Блаженстве» автор своих героев отправлял на 300 лет вперед, то в пьесе «Иван Васильевич» машина времени переносит современников Булгакова на 400 лет назад. В то время как товарищ Сталин склонялся все откровеннее к идеализации Ивана Грозного вместе с его опричниной (именно в это время появляются художественные произведения, посвященные «грозному царю» и оправдывающие террор, например, «Иван Грозный» В. Костылева, знаменитый фильм С. Эйзенштейна «Иван Грозный» и т. д.), Булгаков осмелился сочинить пьесу, осмеивавшую прославившегося своей жестокостью царя. Писатель лишил образ Ивана Васильевича величия, придал ему даже что-то легковесно-опереточное, что окрасило всю пьесу в шутовские тона, выдававшие непочтение к власти и силе. Смех уничтожал страх. Поэтому нет ничего удивительного в том, что пьеса «Иван Васильевич», доведенная до генеральных репетиций в Театре сатиры, была снята в 1936 году, накануне премьеры.

Параллели и ассоциации с нравами и реалиями современности в некоторых случаях доходят в пьесе до гротеска. Так, забывая о лексиконе 16 века, Иван Грозный заявляет, подобно какому-нибудь зарвавшемуся комиссару: «Им головы отрубят, и всего делов». Царев дьяк сетует на нерадивость и казнокрадство, в то же время «докладывая» о принятых мерах: «Уж мы воров и за ребра вешаем». Однако извести их не удается. На это он получает ответ квартирного вора Милославского: «Это типичный перегиб». А вот так Милославский отзывается об опричниках: «опричники ваши просто бандиты».

Тем не менее, вернувшись из волшебного сна, подобно тому, как это было в «Блаженстве», изобретатель Тимофеев погружается в привычный быт, оказываясь в окружении пошлых существ. Это грозящей уйти от него супруга Зинаиды и Якин, ее любовник, который вставляет к месту и не к месту фразу «...клянусь кинофабрикой».

Понравился материал?
4
Рассказать друзьям:
Просмотров: 6028