Описание летней грозы дается в стихотворении "Как весел грохот летних бурь…" в мрачно-весёлом духе, и в этом проявляется "пограничность" восприятия мира природы лирическим героем. С одной стороны, образ "бури" вызывает тревожные ощущения, этому способствуют образы "задрожавшей дубравы" и "смущённой" "небесной лазури", то есть образы, в которых отчётливо выражена разрушительная тенденция.

"Умом Россию не понять…" - самое, наверное, знаменитое четверостишие в русской поэзии, в котором Тютчев удалось в афористической форме выразить своё сложное отношение к России.

Стихотворение "Есть в осени первоначальной…", анализ которого мы проведем, навеяно дорожными впечатлениями от поездки из Овстуга в Москву и представляет собой образец пейзажной лирики Тютчева. С помощью антиномичных эпитетов ("короткая, но дивная пора") автор создаёт образ начала осени, когда приход её едва ощутим, но она уже наступила, о чём говорят и "как бы хрустальные дни", и "лучезарные" вечера, которых не может быть летом.

Поэтическое дарование Федора Ивановича Тютчева (1803-1873), выдвинувшее его в число крупнейших русских лириков, представителей философского направления в русской поэзии, в его обыденной жизни особо не сказалось: жизнь Тютчева внешне напоминает жизнь блестящего дипломата, человека рассудочного, который даже эпатажные поступки совершал как-то тяжеловесно-обдуманно, не походил на "любимца муз", а выглядел хорошо воспитанным самоуглубленным человеком, пристально вглядывался в мир зоркими глазами и создавал удивительной силы и глубины философские произведения, исполненные в то же время подлинной страсти и непосредственности.

Значимым откликом Тютчева на роковые минуты истории стало стихотворение «14-ое декабря 1825», анализ которого мы проведем. Оно было создано в 1826 году. Как свидетельствует название, поэт посвятил его восстанию декабристов.

Прославленное стихотворение 1830 года «Цицерон» (Тютчев), анализ которого мы проведем, обращено к истории Древнего Рима. Оно рисует знаменитого оратора этой эпохи, оказавшегося свидетелем не столько римской славы, сколько очевидцем «ночи Рима» (здесь возникает перекличка с пейзажной тютчевской зарисовкой ночного города античности).

Особое место в стихах Тютчева занимают философские размышления о человеке в мире. Поэт принёс в отечественную поэзию свежую тему слитности личности с круговращением в природе, с противоборством в ней тьмы и света. Человек в представлении Тютчева является частицей природы, он «вписан в неё», растворен в ней и вбирает её в себя.

В продолжение пушкинской мысли об «улыбке прощальной» жизни, которая ощущается в поздней любви на «закате печальном» существования человека на земле (А.С. Пушкин. «Безумных лет угасшее веселье...»), лирический герой стихотворения «Последняя любовь» (Тютчев), анализ которого мы проведем, видит в чувстве, посетившем его «на склоне... лет», зарю, вечерний свет. Фрагмент состоит из трех четверостиший четырехстопного метра.

В стихотворении «Я очи знал, - о, эти очи!» Тютчева, анализ которого мы проведем, любовь предстает пограничным состоянием, когда человек на мгновение осознает свое высшее предназначение. Рассматривая его в контексте Денисьевского цикла, можно заметить, что обрисовка портрета возлюбленной является лишь преддверием философского анализа. Глаза любимой — это страстные очи, скрытые в густой тени ресниц, темные, как «волшебная... ночь».

В стихотворении «Тени сизые смесились…» (Тютчев), анализ которого мы проведем, возникает картина ночной природы. Форма исповедального излияния способствует тому, что в каждой подробности очевидна специфика лирического восприятия. Темнота скрывает цвета предметов, в ночной тишине кажется, что звуки уснули, движение замерло, вся жизнь приостановила свой ход: