Произведения Трифонова Ю.В.

В произведениях Трифонова Юрия Валентиновича время застыло своеобразным символом, переданным через нравственные судьбы его героев. Необычный и неординарный подход писателя казался «не ко двору», его упрекали в отсутствии социальных персонажей, чётко выраженной авторской позиции. Со временем стало ясно, что он предопределил появление целого ряда писателей, названных критиком В. Бондаренко «поколением сорокалетних» (к ним он относит А. Кима, Р. Киреева, А. Курчаткина, В. Маканина). Для них также важна не событийная хронология прошлого, а история советского времени, поданная в ином измерении. Рассмотрим своеобразие произведений Трифонова и покажем, как создаётся картина мира в его текстах.

Особое значение для становления писателя имела семейная среда. Необычна биография его отца, бывшего революционера, профессионального военного, одного из организаторов Красной армии. Он входил в советскую элиту, являлся председателем военной коллегии Верховного суда СССР. Подобно многим другим представителям советской номенклатуры, Валентин Трифонов получил в конце двадцатых квартиру в известном московском Доме правительства, расположенном на Берсеневской набережной. В те годы строили конструктивистские здания, в которых должна была воплотиться мечта о новом социалистическом быте. Поэтому в замкнутом пространстве размещались все необходимые для жизнедеятельности помещения: жильё, кинотеатр, театр, магазины, прачечная, химчистка, закрытая столовая и распределитель продуктов. На самом деле был создан узкий мир нового чиновничества, резко отличавшийся от повседневной реальности советских людей. В годы сталинских репрессий семья пострадала, был арестован сначала отец, а потом мать. Отца расстреляли, а семья Трифоновых стала семьей изменника Родины. Детские и юношеские впечатления отразились в ряде произведений Трифонова («Дом на набережной, 1976; «Старик», 1978).

В начале войны Ю. Трифонов эвакуировался в Среднюю Азию. Закончив среднюю школу в Ташкенте, он работает на авиационном заводе слесарем, диспетчером цеха, является редактором заводской многотиражки. После ареста родителей ему приходилось выполнять обязанности чернорабочего, Ю. Трифонов одновременно зарабатывает трудовой стаж, позволивший ему после возвращения в Москву в 1944 г. поступить в Литературный институт им. М. Горького. Там он занимается в творческом семинаре прозаиков у К. Паустовского и К. Федина, последний рекомендовал А.Твардовскому дипломную работу Трифонова — повесть «Студенты» (1950) — для публикации в журнале «Новый мир». Так состоялась первая крупная публикация в ведущем литературно художественном журнале.

Первый рассказ Ю. Трифонова появился в многотиражной газете, а первая значительная публикация состоялась в альманахе «Молодая гвардия». Интересно, что начинал Ю. Трифонов со стихов, к которым позже практически не обращался. В «Студентах», например, в заводском литературном кружке обсуждают графоманские стихи слесаря Белова. Возможно, что автор использовал здесь собственные сочинения, которые, как он вспоминал, писал «легко и помногу».

Повесть «Студенты» была отмечена в 1951 году Сталинском премией 3-й степени. Среди лауреатов того года оказались Г. Абашидзе, С. Антонов, С. Бабаевский, Ф. Гладков, А. Малышко, С. Маршак, Г. Николаева, А. Рыбаков, С. Щипачёв. Состав оказался настолько представительным, что молодой человек сразу же почувствовал себя писателем.

Содержание произведения отвечало задачам времени. Когда продолжались гонения на интеллигенцию, Ю.Трифонов разоблачает «космополитизм» профессуры и её «низкопоклонство перед Западом». Несмотря на явно заказной характер произведения, выстроенного по традиционной контрапунктной схеме — положительный — отрицательный герой (студент-фронтовик и невоевавший его товарищ, пособник распространения чуждых влияний), в повести отразились черты, которые станут доминантны ми для последующего творчества Ю. Трифонова. Он точно, последовательно и отчасти даже прагматично фиксирует своё время. Важную роль в его текстах играет деталь. Но ещё практически не обнаруживаются особенности, ставшие впоследствии визитной карточкой писателя, его метафоры и символы.

Весной 1952 года по командировке журнала "Новый мир" Ю. Трифонов уезжает в Туркмению для сбора материала к задуманному роману о строительстве канала. Однако после смерти Сталина стройку законсервировали и публикация произведения Трифонова оказалась неактуальной. Роман «Утоление жажды», позже переведённый на многие языки, он опубликует только в 1963 году.

На примере истории строительства Каракумского канала автор разрабатывает форму «производственного романа», действие которого происходит во время «оттепели» конца 1950-х. Используя элементы панорамного романа, писатель делает своими героями представителей разных слоёв общества, рабочих, молодых интеллигентов, недавних выпускников институтов, инженеров, журналистов, научных работников. Автор передаёт особенности их мышления. Пафос произведения Трифонова во многом определяется атмосферой «оттепели», ожиданием кардинальных перемен в обществе. Высказавшись на злобу дня, автор в дальнейшем не обращался к форме производственного романа, сосредоточившись на иных темах и проблемах. В 1950-х он также пишет пьесы, киносценарий, очерки.

Вынужденную паузу Ю. Трифонов заполняет также сочинением рассказов, становившихся для писателя своеобразной творческой мастерской. Позже они составили сборники «Под солнцем» (1959 год) и «В конце сезона» (1961). Практически рассказы Ю. Трифонов писал на протяжении всей своей жизни. Публиковавшиеся и «Новом мире» тексты вошли в сборник «Кепка с большим козырьком» (1969). В рассказах определялась проблематика его творчества, формировался собственный стиль, конкретный, ясный, без обилия метафор и сложных синтаксических конструкций. Эволюция проявилась и в постепенном уменьшении места автора в повествовании, из объективного рассказчика он превратится в комментатора, появится и внутренняя оценка в виде авторского голоса.

Поездка в Туркменистан не прошла бесследно, после неё также появился цикл рассказов, в который вошли «Доктор, студент и Митя», «Маки», «Последняя охота» и другие произведения Трифонова. Автор в первую очередь фиксирует своеобразный экзотический мир со своими проблемами, своеобразными людьми, новыми пейзажами. Даже в романе «Нетерпение» встретим поразительное описание восточного базара. Правда, здесь показан ташкентский базар периода войны, и выведенное автором вавилонское столпотворение чётко отражает духовную суть города, вобравшего в себя и эвакуированных из центральных городов, и лечившихся раненых, так и осевших здесь; и осуждённых по политическим статьям, не имеющих возможности уехать. О точности изображённого автором косвенно свидетельствуют ташкентские пейзажи в романе Дины Рубиной «На солнечной стороне улицы», где описаны сходные явления.

Рассказы обнаруживают движение писателя к собственному стилю, он фиксирует увиденное фотографически, перечисляя глаголы, указывающие на чувства: «я видел», «я вглядывался», «увидел другое». Передавая истории, Ю.Трифонов не всегда избегает штампов, проходных фраз: «Кто не бывал». Поворот к конкретным проблемам потребовал формирования собственного языка, речь шла о попытках выражения собственного мироощущения.

Позже перечисление (основанное на глаголах движения) стана участвовать в создании динамики действия: «Прыгали, бежали, спотыкаясь, волокли узлы в серой знобящей тьме».

Стремление автора к точности описаний проявилось и в документальном повествовании «Отблеск костра» (1965). Писатель обращается к биографии отца В. А. Трифонова, воссозданы забытые и малоизвестные страницы Гражданской войны и революции. Документальная основа не исключала для Ю. Трифонова возможности обращения к сложным и непростым явлениям времени, сосредоточения на психологических коллизиях.

Тема старых большевиков будет продолжена и в романе «Старик», как бы дополняющем заказную книгу, вышедшую в серии «Пламенные революционеры» в Политиздате (в 1960 — 1970-е годы в ней участвовали В.Аксёнов, А. Гладилин, В.Войнович, Б. Окуджава). Участие в подобных проектах для многих писателей становилось единственной возможностью самовыражения и заработка. Материальная независимость позволяла выжить и писать "в стол" другие тексты.

Понятие «нетерпимость» становится для него своеобразным знаком отношений. В художественной форме интересующее его понятие (ставшее для него и явлением) Ю. Трифонов исследовал на примере судьбы народовольца Андрея Желябова в романе «Нетерпение» (1973), также написанном для серии «Пламенные революционеры». Несмотря на чётко поставленную задачу, Ю. Трифонов пытается высказать свой собственный взгляд, обозначив народовольцев как прямых предшественников большевистской революции. Возведение террористов в ранг героев сказалось на судьбе произведения, в течение долгого времени не переиздававшегося. Свою позицию автор обозначает следующим образом: «Ничего, кроме событий, фактов, имён, названий, лет, минус часов, дней, десятилетий, столетий, тысячелетий, бесконечно исчезающих в потоке, наблюдаемых мной...». Погрузившись в историю, писатель воскрешает не только обстановку, но и привычки, мысли, облик людей 1870-х годов.

Интересно, что подход Ю. Трифонова отчасти совпадает с позицией Ю. Давыдова, сделавшего эпоху народовольцев доминантной в своем творчестве. Документальная точность позволяла обоим авторам заставить звучать голоса времени. Далёкий от современного читателя исторический период делается интересным благодаря активному включению читателя в события, он вынужден выносить свои суждения, торопиться вслед за героями, стремящимися осуществить свою миссию, не опоздать.

Только в период перестройки увидел свет и последний, неоконченный роман Ю. Трифонова. «Исчезновение» (опубл. в 1987), в котором писатель ещё более откровенно обращается к традиционному для своей прозы изображению детства и юности героя из привилегированной, а затем репрессированной семьи активных сторонников революции 1917 года.

В 1960-х Ю. Трифонов увлекается спортивной тематикой, публикует сборники рассказов и очерков на спортивные темы: В конце сезона» (1961 год), « Факелы на Фламинио» (1965 год), «Игры в сумерках» (1970 год). Он также пишет сценарий «Хоккеисты», по которому в 1965 году был поставлен фильм. Многие вспоминают, что, несмотря на свой немного старомодный вид, очки, сутуловатость, Ю. Трифонов был страстным болельщиком. Он прекрасно играл в шахматы, неоднократно выезжал на крупные зарубежные соревнования в качестве комментатора.

В начале 1970-х годов начинают выходить повести, определившие индивидуальность Ю.Трифонова как писателя: «Обмен», Предварительные итоги», «Долгое прощание», «Другая жизнь», «Дом на набережной». Именно в них читатели и открывают Ю. Трифонова по-настоящему. Критики называют указанные произведения «московскими» или «городскими» повестями. Сам писатель предполагал назвать свой цикл «Песчаные улицы». Возможно, тем самым он хотел локализовать свои произведения в пространстве, указав на один из московских районов. Именно описание современного московского быта и находится в центре его произведений.

Другая особенность цикла связана с топографической точностью описаний. Не случайны слова героя «Дома на набережной», который думает о городе «как о живом существе, нуждающемся в помощи». Огромный городской топос описан детально, подробно и на огромном временном промежутке: рассказывается о военной и мирной, довоенной и современной Москве. Предметом изображения становится и центр, Берсеневская набережная, и недавние окраины — Нескучный сад и Серебряный бор. Последнее место оставалось всегда самым любимым, здесь прошли ранние годы писателя, поэтому в его текстах он и представлен своеобразным хронотопом.

Пространственно-временная система произведений Ю.Трифонова особенная, он не стремится к хронологическому выстраиванию своих событий, скорее движение сюжета определяется биографическим временем, поэтому и рассматриваются вечные темы жизни и смерти, любви и ненависти, болезни и здоровья. Опосредованность временных характеристик позволяет сосредоточиться не только на бытовой составляющей, но и уделить особенное внимание пейзажным зарисовкам. Кроме перечисления автор использует повторы и градацию, функция пейзажа описательная и характерологическая. Пейзаж позволяет обозначить место и время действия.

Ретроспективный взгляд автора проявился в двух замыкающих «московских» повестях. «Другая жизнь» (1975) посвящена судьбе историка, стремящегося получить сведения о сотрудниках царской охранки, среди которых были видные впоследствии деятели партии и советского государства. В поисках истины он подвергает себя опасности. Нередко выводя фигуру историка, Ю.Трифонов передаёт ей право оценки, вынесения суждений вместо автора (Сергей Троицкий из «Другой жизни», Павел Евграфович Летунов из «Старика»).

Отсюда и внимание к символике, проявляющееся, начиная с названия. Именование второй повести «Домом на набережной (1976) точно отражает её содержание и превращается в символический образ времени. Интересуясь причинами изменения общественного сознания, писатель стремится исследовать психологию тех, кто стоял у истоков нового общества. Постепенно он уходит вглубь времени, представляя один из немногих для того времени взгляд на судьбы отдельного человека в период тоталитаризма.

Источник: Русская литература XX - начала XXI века в 2 т. Т. 2. 1950-2000-е гг. / под ред. Л.П. Кременцова. - М.: "Академия", 2009