Тургенев "Певцы": анализ

В рассказе «Певцы» речь идет о том, как завсегдатаи деревенского кабачка бились об заклад на осьмуху пива, кто лучше споет: Яшка Турок или рядчик из Жиздры. Яшка – худой, стройный, впечатлительный человек. Его соперник - щеголь и беспечный болтун. Рядом с ним сидел Дикий Барин, поглядывающий кругом, как бык из под ярма. В углу примостился мужик в изорванной свитке. Яшка, по душе настоящий художник, очень волновался, дрожал той лихорадкой, которая, по словам автора, знакома всем выступающим публично.

Первый начал Рядчик веселую, плясовую песню: чего только не выделывал, не выводил его голос, точно юла какая; с залихватской удалью подхватывал он напев. Подобно ему самому, его пение, щегольское, беспечное, разудалое, подмывало слушателей, и они тоже незаметно для себя стали ему подпевать, поощрять одобрительными криками: «Лихо, забирай, шельмец!". Молодецкое пение возбудило во всех энергию удачи и молодечества. Кончил он под неистовый взрыв неудержимого одобрения.

Обалдуй душил его: целовальник словно помолодел, а Яков, как сумасшедший, закричал: «Молодец, молодец!» Так подействовало пение рядчика оно быстро захватило слушателей, ударило по нервам, привело их в возбуждение; но это влияние глубоко не шло: оно прошло поверх души и потому так скоро уступило место иному совершенно воздействию, когда очередь пришла за Яшкой. Он закрылся рукой, как бы желая отделиться от окружающего, как бы желая уйти далеко-далеко от всей прозы жизни в другой мир, который, очевидно, уже владел его артистическим воображением. «Яков открыл лицо: оно было бледно, как у мертвого», - говорит Тургенев. И полилась заунывная песня: «Не одна в поле дороженька пролегала», и сразу какая-то сладостная жуть влилась в души всех. Правда, что в самом голосе Якова заключалась и молодая страсть, и какая-то увлекательно-беспечная грустная скорбь. Но один голос не способен был так неотразимо подействовать. В его пении изливалась русская правдивая горячая душа и не могла не хватать за сердце. Как неотразимо глубоко было его действие! У самого автора закипали на сердце слезы. У окна раздались глухие, сдержанные рыдания: то плакала жена целовальника. Мужичок в углу, покачивая головой, тихонько всхлипывал. И даже по железному лицу Дикого Барина медленно покатилась крупная тяжелая слеза. Рядчик застыл. Вдруг певец оборвал свою песню. Никто не пошевелился, боясь нарушить святость минуты, а может быть, все еще пребывали в тех поэтических грезах, которыми он обвеял души своих слушателей. Все стояли, как бы оцепенелые. Один он, певец-чудодей, стоял, счастливый своей победой, сияющий счастьем.

Перед нами огромная артистическая сила, увлекательная и захватывающая человеческие сердца. Яков - певец-художник, певец Божьей милостью, т е. артист, которого посещает истинное вдохновение. В эти минуты он поднимается на недосягаемую высоту и властвует над душами своих слушателей. Яшка - певец, обладающий огромной творческой силой, т. е. способностью самому многое пережить, перестрадать, перечувствовать и заставить все это переиспытать своих слушателей. Так вот какого вдохновенного художника песни открыл Тургенев в простом деревенском кабачке. Автор рассказа «Певцы» не только открыл в деревне великого артиста, но открыл также и чуткую впечатлительную публику, которая способна к глубоким художественным переживаниям, способна так затаенно слушать, способна так цельно принимать и проникаться исполнением артиста.

Источник: Пишем сочинения по рассказам И.С. Тургенева "Записки охотника". М.: "Грамотей", 2006