"Единственные дни": анализ стихотворения Пастернака

Как считал Иосиф Бродский, единственное реальное желание художника — властвовать над временем. «В плену времени», «время, вперед», «в поисках утраченного времени» — обилие подобных литературных клише подтверждает наблюдение Бродского. Пастернак внес вклад в эту тематику стихотворением «Единственные дни». Написанное в последний год жизни, который у всех поэтов отмечен особой таинственностью, оно фиксирует предощущение смерти и усиливающееся стремление остановить время. Для этого автор обращается к дням весеннего солнцеворота, «когда нам кажется, что время стало». Стихи действительно производят впечатление необычное: об остановившемся времени («и дольше века длится день») сказано так, что остановка становится физически ощутимой. Как это сделано, навеки останется тайной Пастернака и, рискнем сказать, его завещанием, его «Памятником». Читателю может оказаться доступным лишь приближение — и то ценой серьезных духовных усилий.

Несомненно, эффект остановки создается, в частности, обращением к повторяемости, цикличности. Жизнь предстает как вертящееся колесо, возникают метафоры солнцеворота, часового циферблата, любовных объятий. Союз «и» повторен в 5 строфах 9 раз, монотонность движения от этого усиливается. Вообще в создании чувства монотонности и одновременно — длительности, протяженности движения автор — истинный виртуоз. Во-первых, использована лексика повторения, чередования, следования («повторялся», «череда», «наперечет»), во-вторых, — несовершенный вид глаголов, особенно в пейзажной, второй части стихотворения («подходит», «мокнут», «течет», «греется», «тянутся», «потеют»). Они создают эффект протяженности, который еще усиливается от глагола «длится» в финале. Но главным, безусловно, остается апелляция к механизмам памяти, сна и воображения: движение в них традиционно изображается как замедленное, гипертрофированное, затрудненное. Дважды использовано «я помню», а также «кажется» и «во сне».

Тянущиеся друг к другу любящие образуют своим объятием новое кольцо — кольцо любви, разрывающее замкнутый круг смерти. В итоге предпоследняя строка может читаться как кардиограмма остановившегося сердца, «линия смерти»: «И дольше века длится день...» Но смысл ее перекрывается торжеством и победой любви в последней строчке: «И не кончается объятье...»

По сути, перед нами поэтический перифраз классического изречения: «Жизнь коротка, искусство вечно».

Источник: Русская литература XX века: Пособие для старшеклассников, абитуриентов и студентов / Под ред. Т.Н. Нагайцевой. - СПб.: "Нева", 1998