"Я последний поэт деревни...": анализ стихотворения Есенина

Стихотворение «Я последний поэт деревни...» было написано в апреле 1920 г. во время короткого посещения родного села. Есенин увидел картину распада, гибели породившего и вскормившего его мира, по которому прокатились Гражданская война, продразверстка, голод, богоборчество. Наступившая новая жизнь означала лишь крушение старой, и это не могло не вызвать мысль о неотвратимости собственной гибели поэта, порожденного прежней «деревянной Русью».

В лирике Есенина появляется философское содержание, поэт начинает задумываться о своем месте в этом мире, размышлять о своих взаимоотношениях с людьми, природой, вселенной, Богом — все большую роль в стихах приобретает мысль. Но не утрачивается и чувство, которое до этого было единственным и инстинктивным откликом поэта природе-родине, неотрывной частью которой он себя ощущал.

Главная мысль стихотворения — осознание своей чуждости надвигающемуся на деревню «железному гостю», несущему гибель всему деревянному-живому, и прежде всего самому поэту. «Железный гость» — это бездушно-жесткое, революционное перекраивание веками вырабатывавшегося народного крестьянского уклада жизни. «Идет совершенно не тот социализм... без славы и без мечтаний, — исповедовался поэт в одном из глубоко личных писем. — Тесно в нем живому, тесно (поэту. — Т. Н.) строящему мост в мир невидимый, ибо рубят и взрывают эти мосты из-под ног грядущих поколений». «Железный гость» Есенина, видимо, в чем-то сродни пушкинскому «каменному гостю», который так же неумолимо вторгается в жизнь из мира бездушного, неживого и несет гибель любви и страстям.

Противопоставление «деревянного» «железному» — это противопоставление исконного крестьянского мира, мира живого, тому бездушному, чужому и неотмирному, что внедряет в него новая власть. Несколько позже, летом 1920 г., противостояние живого и механического выльется в щемяще-больную картину безнадежной попытки жеребенка перегнать поезд. (В советском литературоведении «железный гость» понимался как иносказательное обозначение машинной цивилизации, трактора, внедрение которых в деревенский быт будто бы с болью воспринимал Есенин. Не говоря о примитивности такого толкования, следует подчеркнуть и его фактическую необоснованность: ни о каких тракторах в деревне 1920 г. и речи быть не могло, и «железным гостем» с большим правом мог бы считаться паровоз).

Стихотворение не без умысла посвящено Мариенгофу, чуждому русской деревне и бывшему порождением и певцом городской машинной цивилизации, фанатически приветствовавшему «железное» переиначивание старого мира. На стороне «железного гостя» в стихотворении стоит еще только лишь луна, заливающая поля голубым — мертвенным и неживым, светом.

Этой нежити противостоит и сам «поэт деревни», и «дощатый мост» его песен, и деревья-березы, и «злак овсяный», и колосья-кони, и ветер. Но все они обречены или на гибель, или на горькую тоску о «хозяине старом» — последнем поэте деревни. Тема смерти, неотвратимого ухода многократно повторяется в стихе: прощальная обедня, кадящая листва, догорающая свеча, панихидный пляс — все это приметы последнего прощания с поэтом и его песнями, которым луна деревянно прохрипит последний — двенадцатый час.

Настроение обреченности и неподдельной боли пронизывает стихотворение. Но и в нем присутствует неповторимая есенинская образность: по-осеннему желтолистые березы уподобляются прощальным свечам, а рядом и сам златокудрый поэт, похожий на березы и на догорающую свечу «из телесного воска». И сквозь боль скромно светит чувство щемящей любви к уходящей деревянной Руси.

Источник: Русская литература XX века: Пособие для старшеклассников, абитуриентов и студентов / Под ред. Т.Н. Нагайцевой. - СПб.: "Нева", 1998