Описание и анализ повести "Трава забвения" Катаева

«Трава забвения» — повесть В.П. Катаева. Впервые напечатана в журнале «Новый мир» (1967, №3). Повесть входит в круг произведений Катаева, созданных в 60—70-е годы, близких по тематике и художественной манере: «Святой колодец» (1967 г.), «Кубик» (1969 г.), «Разбитая жизнь, или Волшебный рог Оберона» (1972 г.), «Алмазный мой венец» (1978 г.), «Уже написан Вертер» (1980 г.).

Появление повестей стало свидетельством глубокой перестройки в мировоззрении и поэтике давно сложившегося писателя, благодаря чему критика заговорила о появлении «нового Катаева». Сам писатель иронически определил свою новую манеру письма как «мовизм», то есть «плохое письмо», обозначив этим словом отход от устоявшихся традиций социалистического реализма («Время, вперед!», «Я сын трудового народа», «Волны Черного моря» и др.) и канонов «строгой» реалистической поэтики. Основным принципом нового метода стала полная свобода в обращении с материалом, которая избавляла произведение от строгой композиционной структуры, сюжетной последовательности, причинно-следственных связей. На самом деле, складывавшееся по принципу ассоциативности произведение все же обретало свои новые связи, продиктованные авторской идеей. Новая свободная проза Катаева нашла как своих почитателей, так и своих оппонентов.

Стержневой темой «Травы забвения» Катаева является процесс становления автобиографического героя, будущего писателя. Наиболее важную роль в этом сыграли два великих поэта — Бунин и Маяковский, несмотря на диаметральную противоположность их мировоззрений и творческих принципов. В этом парадоксальном взаимодействии их влияний отразился характер сложной и противоречивой переломной эпохи. С судьбой лирического героя связана также сюжетная линия о ненаписанном романе Саши Пчелкина и комсомолке из Одесского ЧК.

Важным способом воспроизведения облика героев служат значимые художественные детали. Всегда присущая Катаеву «предметность», «вещность» здесь приобрела особое значение, она стала способом создать нравственно-психологическую формулу характера. Так, сквозь всю повесть проходит образ любимой пепельницы Бунина, сначала казавшейся юному поэту «предметом таинственного культа»; позднее, увиденная десятилетия спустя в его парижской квартире, она предстала как метафора черной, обугленной от страданий души великого поэта.

Формально близкая к жанру мемуарной прозы, повесть Катаева «Трава забвения» все же не была чистой автобиографией, так как подчинялась иным художественным канонам. «Трава забвения» — художественная исповедь, созданная по законам памяти, по некому «внутреннему канону», продиктованному душой художника. Она не могла быть использована для идентификации реальных личностей-прототипов, однако именно эта возможность и послужила десятилетие спустя основанием для полемики вокруг другой повести - «Алмазный мой венец» («Новый мир», 1978, №6), ставшей своеобразным продолжением «Травы забвения».

В новой повести воссоздана атмосфера художественного мира Москвы 20-х годов, в которой узнаваемы, но не названы своими подлинными именами писатели, ставшие позднее бессмертными классиками. Выведенные под именами Командора, Ключика, Королевича, Мулата, Синеглазого, Конармейца, эта образы, хотя и не претендовали с самого начала на объективность, послужили для критиков и читателей объектом для разгадывания их подлинного содержания, которое нередко завершалось упреком в необъективности, в снижении, «приземлении» реальных личностей.

Замысел Катаева состоял, однако, в ином. В повести господствует особый художественный мир, полный иронии, розыгрыша читателя и скрытой за всем этим ощущением трагичности судьбы самого лирического героя, далеко не всегда тождественного автору. Поэтому не случайным звучало предупреждение не воспринимать повесть как мемуары. «Алмазный мой венец» — опыт сложной повествовательной структуры, в которой розыгрыш читателя наполнен лукавой улыбкой, глубокая грусть соединена с очарованием бытия, где в необычном синтезе смешивается реальность и фантазия.

Источник: Энциклопедия литературных произведений / Под ред. С.В. Стахорского. - М.: ВАГРИУС, 1998