"Ночные дороги" (Газданов): описание и анализ романа из энциклопедии

«Ночные дороги» — роман Г.И. Газданова. Первая публикация — в журнале «Современные записки» (Париж, 1939-1940 г.; №69 и 70; отдельное издание — Нью-Йорк, 1952 г.). Как и первый роман, «Вечер у Клэр», построен на автобиографическом материале. Повествователь, ночной таксист, оказывается свидетелем и невольным участником трагических перемен в судьбах людей парижского «дна». Стремясь свести к минимуму всякие связи с «ночным миром», он поневоле становится исповедником стареющей куртизанки Жанны Ральди, клошара по прозвищу Платон, проституток Сюзанны и Алисы, коммерсанта из русских эмигрантов Федорченко. Знаменательно, что сам повествователь пассивен, его активная роль в судьбе обитателей «дна» обусловлена их выбором, навязана извне.

Большинство героев имели своих прототипов, известных в ночном Париже, имена их лишь незначительно изменены (Платон в жизни именовался Сократом, Жанна Ральди — Жанной Бальди). Вместе с тем, это собирательные образы, аккумулирующие черты часто встречающихся на страницах романов Газданова человеческих типов — честного «до последней черты» философа, «роковой женщины»-авантюристки, человека-«машины» и человека-«животного». В этом смысле герои Газданова, «взятые в жизни», сами имеют историко-культурные прототипы, которых нередко упоминают в разговоре: это Сократ и Паскаль, леди Гамильтон и Лола Монтец, герои бульварных романов и классической литературы, а в более глубинных пластах — библейские персонажи.

Эмигрантская критика встретила роман недоброжелательно, трактуя его как удачные «портретные зарисовки проституток, алкоголиков, сутенёров, наркоманов и развратников» с натуры; при этом отмечалось, что автор изменяет духу русской литературы. По-видимому, такую реакцию критики вызвало отсутствие в тексте прямых авторских оценок. Максимальная отстранённость от действия, отсутствие суждения выводят рассказчика из круга персонажей, превращая его фигуру в композиционный центр романа, узел переплетающихся сюжетных линий, связующий их в единое целое.

Главной темой романа становится преображение человека, истоки и последствия которого неведомы ему самому, а тем более — другому человеку, наблюдающему это преображение со стороны. Читатель видит героев в переломный момент их судьбы: Ральди узнаёт, что смертельно больна; Сюзанна становится женой Федорченко, «добропорядочной женщиной»; спившийся Платон переходит грань «безвозвратного падения» и последовательно отрицает то, что составляло некогда смысл его жизни — французскую культуру; Федорченко, достигший материального благополучия, внезапно сходит с ума и кончает жизнь самоубийством. Непредсказуемость изменений в жизни человека, принципиальная невозможность закрепить за ним ту или иную социальную роль и с уверенностью предсказать его будущее доказывается каждым из «малых» сюжетов, составляющих единый «большой» сюжет. Случайно получивший в подарок от знакомого вора фрак и пригласительный билет в театр, Платон ничем не отличается от членов высшего общества (ведь он всего лишь вернулся в ту среду, из которой выпал волей обстоятельств). Сюзанна, напротив, поднимается на более высокую ступень общественной лестницы, и становится очевидным, сколь несвойственной была для неё роль проститутки, тогда как в начале романа невозможно представить себе Сюзанну — хозяйку лавки, жену и мать. В опустившейся старухе-алкоголичке трудно узнать «улыбающуюся красавицу с венком на голове... одного из первых годов нашего столетия», причину банкротств, самоубийств и политических скандалов тридцатилетней давности, но «фигура ее сохранила еще, по инерции, какой-то неповторимо юный размах». Яркая деталь облика Ральди — «сдержанно-нежные» глаза, по контрасту с «непрозрачными» глазами проституток. Наибольшей конкретности и в то же время притчевой обобщенности тема внезапной метаморфозы, необъяснимого извне преображения человека достигает в истории Федорченко — единственного героя романа, не имеющего прототипов из реального окружения Газданова.

В начале романа в облике Федорченко подчеркнуты проявления «тупой и душевно-беззвучной жизни». Описывая этого героя, автор обращается к терминам точных наук: «алгебра жизни», которую можно свести «к двум-трем основным формулам», «природный иммунитет» к культуре, «механизм». Прозрачной метафорой жизни Федорченко являются его «дорогие часы на руку», которые он заводит только по выходным дням, чтобы не изнашивался механизм — также и сам он «всю неделю работал, возвращаясь с фабрики, тут же ложился спать», а по субботам и воскресеньям жил: «шел сначала в баню, затем в публичный дом». «Ошибкой» повествователя становится поспешно вынесенный им «лоснящейся и красной физиономии, лишенной всякой одухотворенности» приговор: неспособность быть человеком. Однако Федорченко сначала «с удивившей... страстью» влюбляется в Сюзанну, изменив всю ее жизнь, затем, став владельцем собственного дела, внезапно впадает в тоску, задумавшись о том, «для чего мы все живем». Случившееся с ним сопоставляется повествователем с воскрешением Лазаря.

Источник: Энциклопедия литературных произведений / Под ред. С.В. Стахорского. - М.: ВАГРИУС, 1998