"Москва 2042": анализ романа Войновича

Антиутопия - литературный жанр, содержащий негативное, отрицательное изображение отдаленного или близкого будущего. Обычно заключает в себе элемент предостережения о том, к чему могут привести те или иные тенденции развития современного автору общества. Классическими образцами антиутопии стали в ХХ веке романы «Мы» (1921) Евгения Замятина, «Прекрасный новый мир» ( 1932) О. Хаксли, «Звероферма» (1945) и «1984» (1949) Дж. Оруэлла ... К числу наиболее известных и читаемых произведений принадлежит и роман-антиутопия Владимира Войновича «Москва 2042» (1986). Личный жизненный опыт Владимира Войновича (родился в 1932 году) обогатил сатирика знанием многих неприглядных, а порою и страшных сторон социалистической действительности.

Детство писателя частично прошло в деревне. С 11 лет Володя стал работать - сначала в колхозе, а затем на заводе и железной дороге. В армии начал писать стихи. В 1961 году опубликовал в журнале «Новый мир» свою первую книгу - «Мы здесь живем». Однако «благополучная» писательская карьера довольно быстро оборвалась из-за публикации за рубежом «Жизни и необычайных приключений солдата Ивана Чонкина» и выступлений в защиту опального Александра Солженицына.

В 1974 году Владимир Войнович был исключен из Союза писателей, а в 1980 изгнан за границу. Понятно поэтому, что особых симпатий все, связанное с социализмом, у художника не вызывало. Отсюда и особая цель романа «Москва 2042» Войновича - попытаться средствами литературы проследить, во что могут вылиться коммунистическая теория и практика лет этак через 60, в 2042 году.

Внутренний голос нашептывает главному герою произведения, писателю-эмигранту Виталию Никитичу Карцеву (в нем угадываются черты самого Войновича): «Поедем посмотрим, что там ваши коммунисты навыдумывали за шестьдесят лет». Каков соблазн! Нет, не может Карцев отказаться от предложенного ему путешествия во времени и с головой бросается в опасную авантюру. Попутно заметим, что всякий фантастический и научно-технический антураж (антураж - среда, окружающая обстановка) сугубо условен и выполняет чисто вспомогательную функцию. Сам полет во времени напоминает заурядный авиарейс; фантастическое продление жизни при помощи эликсира получает не большее научное обоснование, чем поиски алхимиками философского камня; а преодоление времени Симом Карнаваловым в замороженном состоянии вызывает в памяти некоторые сцены из популярной в свое время французской кинокомедии «Замороженный» с участием Луи де Фюнеса.

Москва 2042 года представляет собой изолированный от внешнего мира город-государство - МОСКОРЕП. «В исторически сжатый период коммунизм построен в пределах Москвы, которая стала первой в мире отдельной коммунистической реcпубликой (сокращенно Москореп)». Уже в аэропорту бросается в глаза причудливость нового общественного устройства – на фронтоне аэровокзала красуются портреты Иисуса Христа, Карла Маркса, Энгельса, Ленина и бывшего генерала КГБ, а ныне Гениалиссимуса (орфография этого слова именно такова!) Лешки Букашева. Да, все по-коммунистически перевернуто с ног на голову. Даже встречающий Карцева священник носит звание генерал-майора религиозной службы и нечто подобное военной форме. Произошло отвратительное слияние церкви и коммунистического режима. На место Христа поставлен новоявленный вождь-диктатор - Букашев. В результате странного стечения обстоятельств Букашев - знакомый Карцева по прежней жизни.

«По своим взглядам он был законченный циник и карьерист». Карьеру Букашев начал делать одновременно по «партийной» и «половой» линии - стал кандидатом в члены партии и собирался жениться на студентке, которая была внучкой «исторического и героического большевика». С первого раза, правда, карьера не удалась - открылось, что в личной беседе с будущей женой Лешка фамильярно назвал Ленина Вовкой-морковкой. Из университета Букашева не исключили, но продвижение наверх застопорилось. Спасло лишь знакомство с дочкой заместителя министра иностранных дел. Он вступил в партию, стал быстро наверстывать упущенное. Дослужился до генерала КГБ и уже в этом качестве совершил Великую Августовскую коммунистическую революцию. Стал полновластным диктатором. Однако по иронии судьбы правил не слишком долго. Ближайшие сподвижники нашли способ избавиться от него, отправив в своего рода почетную ссылку, - во время очередного полета в космос Гениалиссимусу запретили возвратиться на Землю. Так и остался он летать вокруг планеты. А в Москорепе воцарился председатель Редакционной Комиссии Горизонт Тимофеевич Разин - престарелый полуидиот, живо напоминающий нам образ Леонида Ильича Брежнева.

Культ личности Гениалиссимуса, всевластие госбезопасности ( сокращенно - БЕЗО), доносительство, лживая пропаганда, враждебность ко всему остальному миру, нищета и обездоленность народа - вот характернейшие черты Москорепа.

Владимир Войнович с присущим ему сатирическим талантом показал полную абсурдность всего, что предстало перед глазами Карцева в «коммунистическом раю». Начать хотя бы с языка. Обитатели Москорепа (впрочем, далеко не все) говорят на своего рода оруэлловском новоязе, перенасыщенном революционными аббревиатурами: КЛГБ – коммунистическая партия госбезопасности, КАБЭСОТ - Кабинет Естественных Отправлений (туалет), БЕЗО - госбезопасность, ИНСОНОЧЕЛ - Институт Создания Нового Человека. Красноречивы также имена: генерал-майор БЕЗО зовется Берием Ильичом, изобретатель эликсира молодости - Эдисоном Ксенофонтовичем. Даже бедного Карцева и того переименовывают из Виталия Никитича в Классика.

Словотворчество новой эпохи бездарно и неблагозвучно. Хотя, впрочем, многое выдумано Войновичем по законам самой жизни. Вспомним, разве не появились у нас на исходе застоя словечки типа ВОСР (Великая Октябрьская социалистическая революция) или ВОВ (Великая Отечественная война)? С удивительной изобретательностью выдумывает Войнович и названия различных учреждений Москорепа: Государственный экспериментальный ордена Ленина публичный дом имени Н. К. Крупской; Ордена Ленина гвардейский союз коммунистических писателей; Лефортовская Краснознаменная Академическая тюрьма имени Ф. Э. Дзержинского и т. д. Даже речка Клязьма переименована в реку имени Карла Маркса. Словом, все по законам сумасшедшего дома.

Безраздельно властвует в Москорепе служба БЕЗО. Каждому жителю вменяется в обязанность доносить. Этому служит и система воспитания. Лживая пропаганда - одна из основных опор коммунистического режима. Бесчисленные лозунги воспевают счастливую жизнь в Москорепе. Улицы Москвы обезображены толпами уродливых памятников Гениалиссимусу. Чисто прикладную идеологическую функцию выполняет литература, точнее, то, что от нее осталось. Создается многотомная Гениалиссимусиана (ох, уж эти ассоциации с ленинианой). Писатели - не более, чем чиновники-исполнители, воспевающие любимого вождя.

В литературном деле введены воинские звания. Прибывший в Москореп Карцев получает на первых порах младшего лейтенанта. Юмор ситуации заключается в том, что Виталий Никитич провозглашен классиком литературы, Москореп деятельно готовится встретить его столетний юбилей. Рабочие берут повышенные обязательства на производстве, проходят митинги и собрания, пионеры декламируют стишки. Правда, сам Карцев невольно своей строптивостью срывает собственный юбилей, категорически отказываясь в угоду цензуре перерабатывать написанный в прошлом роман. В этом чиновники от литературы и люди из БЕЗО видят пережитки буржуазного сознания.

Между прочим, борьба с буржуазностью и вообще со всем инородным составляет важнейшую цель всех спецслужб Москорепа. Образцовый коммунистический город, по мысли партийных вождей, окружен Кольцами Враждебности. Политика изоляционизма доведена до абсурда - Москва отделена от внешнего мира высокой стеной и целой сетью контрольно-пропускных пунктов.

Возникает вопрос: во имя чего все эти сложности и неудобства? Ответ прост - во имя создания нового человека, которого нужно оберегать от идеологической диверсии. Кстати, предпринята попытка и чисто биологического преобразования людского рода. Выведен новый тип человека. Перед нами «отредактированный» супермен, сокращенно Супик. В свое время он был идеально сложенным и гармонически развитым человеком. Однако после «редактирования» утратил все свои таланты и способности. И стал добросовестным, исполнительным, покорным. Вот венец деятельности ИНСОНОЧЕЛА.

Население Москорепа в общей массе своей еще не доведено до уровня Супика, и поэтому иерархическое разделение по степени удовлетворения потребностей поддерживается государством всеми силами. Попытка давать каждому по потребностям с треском провалилась. Даже самые сознательные граждане не вышли в первый день «полного коммунизма» на работу, а побежали по магазинам растаскивать бесплатные продукты питания и предметы ширпотреба. Впрочем, власти быстро спохватились и ввели жесточайшее регламентирование всего.

Повседневная жизнь обитателей Москорепа скудна и безрадостна. Гостиницы кишат вшами, машины оснащены устаревшими паровыми двигателями, столовые способны лишь поддерживать физиологические потребности человека. Предприятие коммунистического питания даже процесс приема пищи превращает в идеологический, воспитательный акт.

Финал книги Войновича никак уж не назовешь отрадным, хотя и погиб под собственными обломками режим Гениалиссимуса. Триумфально въезжает в Москву новый правитель – известный прозаик Сим Симыч Карнавалов. В фигуре Карнавалова легко угадываются черты одного из самых известных писателей русского зарубежья. И в этом, как мне кажется, заключается излишняя личная и литературная пристрастность Владимира Войновича.

Источник: Сыромля Ю.Т., Петрович В.Г. Русская литература второй половины XX века: сб. 3 - Архангельск: ЛИЗАКС, 1993