"Скрипка Ротшильда": анализ рассказа Чехова (подробный)

Герой рассказа «Скрипка Ротшильда» (1894) Яков Бронза хоро­шо играл на скрипке. Смерть людей приносила ему как гробовщику выгоду, однако прибыль была небольшой: городок был маленьким, и умирали в нем редко. К окружающим людям Яков относился либо равнодушно, либо враждебно. Бронза прожил со своей женой пятьдесят два года, и за все это время он «ни разу не пожалел Марфы, не приласкал <...> ни разу не подумал о ней, не обратил внимания, как будто она была кошка или собака». Иногда его приглаша­ли играть в еврейский оркестр, «без всякой видимой причины Яков мало-помалу проникался ненавистью и презрением к жидам, а особенно к Ротшильду», тощему человеку с фамилией извест­ного богача.

Однако Яков Бронза, все в своей скудной жизни измеряющий мерками «убытки — выгода», после смерти жены и накануне соб­ственной смерти вспоминает прожитую жизнь. В этом чеховском рассказе отдельные элементы фабулы (люди, сидя на берегу речки, поют «под вербой»), предметный образ (скрипки, исполняющей осо­бую мелодию), одна из важнейших тем (воспоминаний об утрачен­ном) восходят к 136-му псалму. Ветхозаветный текст, занимающий в богослужении православной церкви особое место, вводит в рассказ тему воспоминания и тему возвращения блудного сына к Отцу.

Впервые за пятьдесят лет Бронза обращает внимание на окружа­ющую природу, впервые думает о своей несчастной Марфе, впервые задается вопросами: «Зачем люди делают всегда именно не то, что нужно? <...> Зачем вообще люди мешают жить друг другу?». Происходящие в герое перемены глубоки. Умирающий Бронза, «думая о пропащей, убыточной жизни», исполняет на скрипке прон­зительную мелодию и впервые называет пришедшего к нему еврея «братом», а перед смертью завещает ему скрипку. В исполнении Рот­шильда ее «жалобные звуки» повторяют мелодию, сыгранную Яко­вом перед смертью, и передают «нечто такое унылое и скорбное», что западает в души городских слушателей и неизменно вызывает у них слезы. Чехов, как всегда, трезво смотрит на жизнь, в финале рас­сказа, в отличие от ветхозаветного псалма, речь идет только о мело­дии, песнь же, обращенная к Господу, чеховскими героями так и не сложена. Однако есть и другое отличие этого рассказа от древнего текста. Иудеи, утратившие родину, не исполняют «песнь Господню» на чужбине (Пс. 136:4), а в мире героев рассказа «Скрипка Ротшиль­да» музыка все-таки звучит, и она начинает делать важное дело: вре­мя от времени она объединяет русских и евреев, купцов и чиновни­ков, заставляющих Ротшильда «играть ее по десяти раз».

Источник: История русской литературы XIX века: в 3 т. Т. 3 / под ред. О.В. Евдокимовой. - М.: "Академия", 2012

Рассказ" Скрипка Ротшильда" был написан в том же 1894 году, что и «Студент».

Смысл названия 

Фамилия Ротшильд в те времена была именем нарицательным. Баснословно богатый французский банкир еврейского происхождения, удостоенный титула барона, стал символом финансового успеха, сказочной роскоши, власти и славы. Соединение его фамилии со словом «скрипка» парадоксально: возвышенное искусство и деньги.

Анализ первой фразы

Первая фраза в любом, а тем более в таком небольшом произведении, как рассказ, чрезвычайно важна: она задает тон всему повествованию. «Городок был маленький, хуже деревни, и жили в нем почти одни только старики, которые умирали так редко, что даже досадно». Фраза составлена не просто парадоксально — абсурдно. Логика языка заставляет нас ждать, что после слов «городок был маленький» будет сказано: "меньше деревни". У Чехова — «хуже деревни». Конечно, город не может быть меньше деревни, город все-таки. Но почему «хуже»? Потому что «хуже деревни» ничего быть не может? И если уж городок «хуже»... Далее — вообще отсутствие какой-либо логики: «Старики... умирали так редко, что даже досадно». В первой фразе поражает сочетание абсурдности и бесчеловечности, отсутствие логики и смысла. Нет смысла в речи, нет и в жизни. Кому принадлежат эти слова? Автору? Следующие предложения все разъясняют: так думает Яков Бронза. Однако первая фраза все же не взята в кавычки. Она принадлежит и Якову, и Чехову. Это пример несобственно-прямой речи, когда автор по тем или иным причинам передает свои мысли и чувства герою. Так, кстати, построено повествование в рассказе «Студент». Почему же в рассказе «Скрипка Ротшильда» Чехов ни разу не прибегает к прямой речи для передачи размышлений Якова, ограничиваясь несобственно-прямыми высказываниями (а ведь Яков — главный герой!)? Попробуйте ответить на этот вопрос сами.

Имя главного героя

В первом абзаце Чехов дает четыре варианта имени главного героя: Яков Иванов, Яков Матвеич, Яков, Бронза. Но в ходу только два — Яков и Бронза. В литературе давно используются «говорящие» имена и фамилии. Чехов и здесь нарушает традицию. Иванов — фамилия такая «редкая», что назвать героя Ивановым все равно, что назвать его человеком. Впрочем, никто Якова Ивановым и не называет. И Яковом Матвеичем тоже, потому что живет он не в губернском городе в собственном доме, а «бедно, как простой мужик, в небольшой старой избе, где была одна только комната». Зовут его просто Яковом, а уличное прозвище, которым дразнят его мальчишки, — Бронза. Почему Бронза? «Почему-то», — отвечает Чехов. В этом прозвище логики и смысла не больше, чем в первой фразе рассказа, которая отражает мысли Якова. Абсурдность жизни отражается в именах героев. Загадочный Ротшильд — нищий еврей-музыкант - словно в насмешку носит эту блестящую фамилию.

Сюжет рассказа

Этот рассказ о том, как у гробовщика Якова Иванова умирает жена, а вскоре умирает и он сам, завещая перед смертью свою скрипку еврею Ротшильду. Как всегда у Чехова, сюжет лишь один из элементов произведения, причем не самый важный. Однако попробуйте ответить на простой, можно сказать, «детский» вопрос: "Как заканчивается рассказ — хорошо или плохо?"

Герои "Скрипки Ротшильда"

 Главный герой рассказа Яков Бронза — гробовщик. Смерть для него — источник дохода. Удивительная чеховская деталь: для мужиков и мещан он делает гробы на свой рост. Объясняется это просто: «выше и крепче его» никого в городе нет. Однако есть что-то жутковатое в этой подробности: словно всю жизнь он делает гробы для себя. И в этой детали все та же абсурдность: природа отпустила Якову и рост, и сложение для другой жизни, а не для профессии гробовщика. И еще: «выше и крепче его не было людей нигде, даже в тюремном замке»... Выходит, самые крепкие, жизнеспособные должны находиться не на воле, а в тюрьме?
Все образы, в том числе и образы героев, в художественном произведении расположены по принципу сопоставления. Полная, казалось бы, противоположность Бронзе — флейтист Ротшильд, «рыжий, тощий жид». К нему Бронза чувствует безотчетную ненависть, потому что «Ротшильд даже самое веселое умудрялся играть жалобно». Ротшильд боится Якова, но именно он почувствовал в своем враге то, что скрыто под налетом душевной черствости, — талант. Марфа, жена Якова, беззащитное и забитое существо, которое он просто разучился замечать, как старую мебель в доме, своей смертью открывает ему глаза. Он вдруг впервые видит свою жену радостной: ведь смерть для нее — избавление от жизни. Смерть жены заставляет его задуматься о прошедшей жизни, и мысли его, такие тяжелые и неповоротливые, вращаются вокруг того, что доступно его пониманию: убытков и пользы, пользы и убытков...

Слова-мотивы

Это ключевые в тексте слова, которые высвечивают и сюжет, и образы героев, и все детали произведения. В несобственно-прямой речи, передающей мысли и ощущения Якова, чаще всего встречаются слова "убыток" и "польза" — 25 раз на сравнительно небольшом пространстве текста! Всю свою жизнь Бронза подсчитывал убытки, и во всем он видел убытки: в праздниках и выходных, в детских гробиках, в Марфе. Как бедны были его мысли, так и беден мир его чувств, если можно назвать миром одно-единственное, на все лады донимающее его чувство тоскливой злобы. Когда же приходит время задуматься о прошедшей жизни, то только убытки видит в ней Бронза и приходит к дикому, абсурдному выводу: «от жизни человеку — убыток, а от смерти — польза». Вывод абсурден, потому что бесчеловечен, однако для Якова он совершенно естествен. Своим омраченным умом Бронза, продолжая мыслить об убытках и пользе, доходит до того, что понятно по-человечески, а для него абсурдно, поскольку никогда даже не приходило и не могло прийти в голову: «Если бы не было ненависти и злобы, люди имели бы друг от друга громадную пользу». Это запоздалый переворот в сознании героя, вдруг осознавшего, что жизнь — и его собственная, и всеобщая — могла и должна быть иной. Но этот переворот подготовлен не только смертью жены, не только болезнью Якова. Было, значит, что-то живое в его душе, а иначе как бы она могла проснуться?

Символы в "Скрипке Ротшильда"

Символы — это детали, которые относятся к предметному миру произведения (портрету, интерьеру, пейзажу), но звучат особенно сильно и становятся смысловыми опорами текста. Так, в оркестровой пьесе ведущими становятся один-два инструмента. В нашем рассказе это скрипка и река. Скрипка — не только инструмент, который приносит Бронзе доход. Скрипка - это часть его души, в существовании которой он сам себе не признается и которую почувствовал в нем Ротшильд, это талант, человечность, чуткость — словом, то, что на протяжении всей жизни им самим загонялось в угол и втаптывалось в грязь. Но все это живет, и в самые тоскливые минуты Яков берет в руки скрипку. Оказывается, что эта игра на скрипке и была тем настоящим, мимо чего прошла жизнь. Не доходы и убытки, не гробы, а удивительная мелодия остается после Якова в этом мире. Мелодия, которая «жалобно и трогательно» спрашивает каждого: «Зачем на свете такой странный порядок, что жизнь, которая дается человеку только один раз, проходит без пользы?» Скрипка переходит к Ротшильду, которого Яков называл «пархатым» и «чесноком», а сейчас, перед смертью, назвал братом.
Река в чеховском рассказе — это и река времени, которая заставляет Якова вспомнить то, что он, казалось, забыл навсегда: и старую вербу, и младенчика с белокурыми волосами, и свою молодость. Река — это и часть того мира, который у Чехова противопоставлен людской жизни. Люди не замечают его красоты или забывают о его существовании, как Яков Бронза, который сорок или пятьдесят лет не был на реке, или пытаются извлечь из него свою маленькую пользу: вырубить лес, распахать дуга, наложить и продать рыбы, развести гусей. Существует-то этот мир для того, чтобы человек подивился ему и поднялся до него, чтобы на прекрасной земле жили прекрасные люди, чтобы река, душа и скрипка говорили на одном языке.

Анализ последней фразы

«И эта новая песня так понравилась в городе, что Ротшильда приглашают к себе наперерыв купцы и чиновники и заставляют играть ее по десяти раз». Ротшильд играет мелодию Якова, но выходит у него еще жалобнее. На тоску Якова накладывается еще и печаль целого народа. И эта тоска по настоящей, красивой, полезной жизни знакома каждому, а иначе зачем купцам и чиновникам выслушивать эту песню по десять раз? Бесчеловечности первой фразы рассказа противостоит очень ясная, прозрачная и тихая, искренне человечная интонация финала.
Можно было бы говорить еще о многих других особенностях рассказа, о его композиции, второстепенных персонажах, речевых и портретных характеристиках и о прочих вещах. Однако важнее было другое: показать хотя бы некоторые приемы вхождения в чеховский стиль, в его художественный мир, в котором сюжет перестает быть главным, а главным становится «музыка», создающая настроение читателя. Этого литература еще не знала. Прозу Чехова можно назвать лирической в прямом смысле слова: она не столько рассказывает, сколько внушает. В свое время Ю. Айхенвальд заметил: "Чехова меньше чем кого-либо расскажешь: его надо читать". Попробуйте пересказать «своими словами» "Скрипку Ротшильда". Что останется от рассказа?
Источник: В мире литературы. 11 класс / А.Г. Кутузов, А.К. Киселев и др. М.: Дрофа, 2006