История создания и описание Талмуда из энциклопедии

Талмуд (от древнееврейского «lameid» — «учение») — собрание религиозных текстов иудаизма. Талмуд, или первоначально «устный Закон», — вторая часть канона иудаизма, дополняет и комментирует Танах, или «писанный Закон» (по древнееврейски: Тора), — ветхозаветную часть Библии (не признавая Иисуса Назаретянина сыном Божьим, Христом, то есть Мессией, и ожидая пришествия Спасителя в будущем, иудаисты отвергают Новый Завет), и является основой всей послебиблейской раввинистической литературы.

Начало составления Талмуда как собрания комментариев раввинов к «Закону Моисееву» было положено в VI—IV вв. до н.э. В эпоху эллинизма усиление политико-экономических интеграционных процессов и сложение синкретических философских систем и религиозных культов в Восточном Средиземноморье стали угрожать этнической самоидентификации народа Израиля. Реакцией на это стали, во-первых, в целом удачные и плодотворные попытки александрийских философов еврейского происхождения (Филон Александрийский и др.; анонимный составитель позднейших «Сивиллиных книг») ввести основные идеи иудейского вероисповедания в культурный и научный обиход складывающейся мировой цивилизации; во-вторых, сложение «забора вокруг Священного Писания — Торы» из комментариев, позволяющих эффективнее применять ее законодательные положения к ежедневной бытовой практике общины. Внутри второй группы выделились две основные партии: первая — саддукеи, традиционалисты-консерваторы, поддерживавшие жреческую иерархию и ее требование неукоснительного, зачастую слепого, исполнения древних установлений, и вторая — фарисеи («ученики мудрости», не связанные с жреческой иерархией исследователи и интерпретаторы Закона), которые видели решение проблемы не во внешнем соблюдении ритуала, а в развитии духовного наследия Откровения, ниспосланного на горе Синай Моисею. После разрушения римскими легионами второго Иерусалимского Храма в 70 г., с началом гонений на всех признающих авторитет Ветхого Завета и кризисом жреческой иерархии именно школы фарисеев смогли сохранить религиозную традицию народа Израиля и даже развить ее в специальных духовных академиях (в городах Палестины и в Вавилоне), где усилиями рабби Иоханаана бен Заккая был составлен канон иудейской Библии (в 90 г. в академии в палестинском городе Явна, или Ямна) и велись многолетние дискуссии по вероучительным вопросам.

Результатом этих споров стала Мишна («повторение Закона»), сборник толкований ветхозаветных текстов Библии, который в 210 г. был составлен и отредактирован патриархом земли Израиля Иудой, или Иегудой-га-наси. В основе текстов Мишны суждения мудрецов школ рабби Меера и Акибы бен Иосифа (распят римлянами в 130-х гг.). По словам И. Ноизнера, в те годы «Мишна стала конституцией Израиля. <...> Она требовала от всех согласия с ней и следования ее предписаниям». Со временем комментарии — Мишны также стали предметом последующих толкований, или Гемары — толкования толкований. Мишна, дополняющие ее тексты пояснений — Тосефта — и Гемара составляют Талмуд. Различают две Гемары: составленную в IV в. в Палестине, названную Иерусалимской, и в Вавилоне в V в. — соответственно этой частью общего свода различаются Иерусалимский и Вавилонский Талмуды (термин «Иерусалимский» взят условно и иногда заменяется определением «Палестинский», так как евреям в тот период вход в Святой город был запрещен).

Комментарии (гемара) к Мишне, сложившиеся в Талмуд в том числе в ходе открытой полемики с христианством, манихейством и гностицизмом, по замечанию И. Ноизнера, несколько «изменили идейную направленность Мишны»: раввины стремились доказать единство происхождения созданного в их академиях «повторения Закона» и собственно Писания, так как хотя здесь речь шла «об авторитете Мишны, однако суть вопроса сводилась к роли самого мудреца-толкователя». Установленные правила интерпретации текстов и ритуала изучения книг, комментариев стали для большинства членов общины посредником при восприятии Торы. Они опирались на идею о том, что именно в умении рассуждать человек подобен Богу, формировали во многом уникальный дух и стиль мышления. «Талмуд... [наложил на десятки поколений иудаистов] особый отпечаток, отличающий их от других, а также придал им удивительную силу сопротивляться и не терять сплоченности. <...> Талмуд создал для преследуемого в средние века еврея другой мир, в котором человек мог найти убежище... Талмуд [в дни изгнания] стал для него второй отчизной, которую каждый мог носить с собою повсюду» (С. Рот).

По своего рода жанровому содержанию тексты Талмуда делятся на две части: Галаха (от еврейского корня со значением «идти»; предписания, правила, выведенные на основе толкований стихов Торы) и Агада, или Хаггада (от слова «рассказывать»; собрания дидактических новелл, диалогов, легенд, притч, проясняющих то или иное место, догматическое положение или термин иудаистского канона Библии, иногда здесь же цитируются духовные стихи, эпитафии и т.п.). Возникнув в эпоху эллинизма и римского владычества в Палестине, тексты Агады впитали в себя огромный массив мифологических представлений, мотивов, сюжетов, тем, парадоксов и даже афоризмов, имевших широкое хождение в странах Восточного Средиземноморья (Греция, Египет, Сирия) и Среднего Востока (Вавилония и Иран). Значительное влияние на идеи и образы Талмуда оказали Авеста, сочинения гностиков, иудео-христиан и других течений тогдашней духовной жизни. Так, в Агаду вошли некоторые из «Басен Эзопа» (притча «Лев и журавль») и мотивы, которые легли в основу ряда эпизодов «Александрии», из общесемитской и древнеиранской мифологии — легенды о покорении джиннов мудрым царем (позже один из вариантов вошел в популярный на Руси христианский апокриф «Сказание о Соломоне и Китоврасе»).

Тексты Агады обычно следуют за стихом Торы, который они призваны пояснить посредством высказываний учителей-рабби, выражающих схожую или, напротив, контрастную мысль. Новеллы и притчи часто начинаются с указания на источник сведений: «Сказание рабби Иуды со слов Рава...», — что должно было придать устной традиции Торы большую достоверность (аналогичный прием известен в буддийских «списках учителей» и исламском обычае «иснада» в хадисах, рассказах о жизни и изречениях Мухаммеда).

По установившейся традиции оба Талмуда, хотя и насчитывают несколько различный состав Гемары, во всех изданиях имеют 2947 листов и 5894 страницы. Такая точность, очевидно, продиктована чрезвычайно высоким вниманием раввинов к буквенно-цифровой символике священных текстов (22 книга Торы соответствуют 22 буквам древнееврейского алфавита; эта особенность канона была подхвачена христианами, включившими в канон Нового Завета 24 книги — по числу букв греческого алфавита и обозначаемых ими цифр). Эта традиция и, в еще большей мере, сакральная оправданность появления Талмуда как сборника священных книг (Мишны, Тосефта и Гемары) опирается на легенду, рассказанную рабби Равом (III в.) и повествующую о том, что случилось с Моисеем «на самом деле» во время его пребывания на горе Синай («Венчики Торы»), С горы Моисей поднялся на небо и, увидев, как Бог укрепляет маленькие золотые короны над каждой из букв Торы, спросил, что это значит. Господь ответил, что через много поколений родится человек по имени Акиба бен Иосиф, которому суждено из каждой черточки этих золотых венцов над буквами Закона вывести «груды законов». Затем Моисей неузнанным очутился на собрании в школе Акибы, но ничего не смог понять из толкований рабби и начал было сомневаться. Вдруг один из слушателей спросил учителя, на чем основано такое-то высказанное тем мнение, и Акиба ответил: «На Законе, данном Моисею на Синае».

Таким образом, в иудаизме обосновывается взгляд на чтение Торы как на ритуал постоянного возобновления учения, своего рода «пребывания в вере». Божественный голос не умолк, но звучит в словах мудрецов. Бог выразил свою волю в Законе на все времена, рабби толкуют ее сообразно конкретной исторической ситуации (причем чудо не может превзойти логику интерпретаций неизменного Закона; согласно одной из легенд однажды удивленный изяществом интеллектуальных построений мудрецов Господь рассмеялся: «Мои дети победили меня!»; заметим, что слово «Израиль», согласно народной этимологии, значит — «спорящий с Богом»). Все, что ученый может открыть для себя и людей нового, уже было дано Моисею на Синае, но до поры оставалось не воспринято. Чтение и интерпретации Торы, сколь бы различны ни казались их итоги, — сложный, но верный путь к святой жизни. Отсюда проистекает множественность учений (один из исследователей говорил о «множестве иудаизмов, конституирующих народ Израиля»). Это в свою очередь сводит воедино три основания бытия: Бога, Тору, традицию ее толкования (устную Тору — Талмуд и последующие интерпретации Божественной воли — учения философов, мистиков, каббалу т.п.) и бытовые ритуалы «народа Израиля».

Образы и идеи Талмуда, с одной стороны, возникшие на почве эллинистического Востока, а с другой — отталкивавшиеся от языческих верований Греция и Рима, Египта и Сирии, дуалистических гностических и зороастрийской доктрин, были восприняты хронологически более поздними культурами: отразились в исламе (иудеи жили как раз в тех городах Аравии, где впервые прозвучала проповедь Мухаммеда), вошли в богатый репертуар апокрифов, как более или менее ортодоксальных, так и явно еретических, оказали влияние на философию, теологию и демонологию Европы средних веков, эпохи Возрождения и нового времени, а отсюда в сильно трансформированном виде перекочевали в художественную литературу.

Источник: Энциклопедия литературных произведений / Под ред. С.В. Стахорского. - М.: ВАГРИУС, 1998