Эудженио Монтале: биография и творчество поэта

Один из крупнейших европейских поэтов XX века, Эудженио Монтале скромно называл себя журналистом, на что давала ему право многолетняя работа в респектабельной миланской газете «Коррьере делла сера», куда он пришел в 1948 г. и где печатал заметки о литературе, прозаические миниатюры, составившие со временем книжку лирической прозы «Динарская бабочка» (1960), выступал в роли музыкального критика. Его отклики на события музыкальной жизни не были рассуждениями дилетанта: в юности Эудженио Монтале брал уроки пения и, готовясь стать певцом, мечтал дебютировать в партии Валентина в опере Гуно «Фауст». Осуществиться мечте помешали смерть учителя и призыв на военную службу, хотя много лет спустя Монтале объяснял отказ связать свою жизнь с музыкой иначе: «Чтобы быть певцом, нужно окунуться в это дело с головой, — говорил он. — У меня были другие интересы». Другие интересы — это литература.

Эудженио Монтале (1896 — 1981) родился в Генуе в семье мелкого торговца. Получил домашнее образование (болезненного мальчика родители рано забрали из школы) и основами знаний обязан сестре Марианне, терпеливо занимавшейся с ним, и чтению. На летние месяцы детей (Эудженио был пятым ребенком в семье) вывозили за город, в Монтероссо, и этот лигурийский уголок стал постепенно одним из центров того мира, имя которому — поэзия Монтале.

Единственным документом об образовании, выданным Эудженио, был диплом об окончании в 1917 г. краткосрочных офицерских курсов в Парме, и до конца первой мировой войны новоиспеченный офицер успел послужить и в тыловых частях, и в действующей армии.

После демобилизации Эудженио Монтале возвращается в Геную, где посещает кафе «Диана», облюбованное поэтами, в том числе такими известными, как Анджело Бариле, Адриано Гранде, Камилло Сбарбаро. Весной 1925 г. Монтале ставит свою подпись под манифестом антифашистской интеллигенции, составленным Бенедетто Кроче. В том же году выходит первая книга поэта «Панцири каракатиц».

Эта книга обозначила нравственную основу всей лирики Монтале, ее стержневой мотив — ощущение трагедийности окружающего мира, дисгармонию с ним. «Поскольку я, — много лет спустя напишет поэт, — с самого моего рождения почувствовал в себе полную дисгармонию с окружающей действительностью, темой моего вдохновения могла быть только эта дисгармония». В названии первого сборника Эудженио Монтале нет экзотики: панцирь каракатицы, ее внутренняя раковина, отшлифованная морем, — реалия, деталь морского берега в том краю, где Монтале впервые заглянул в себя. Его лирика, лирика нравственного самопознания, отражает, начиная с ранних стихотворений, внутренний мир, родственный привычному контрастному пейзажу (пышная, сочная зелень побережья и выжженные летним зноем каменистые склоны Восточной Лигурии). Этот контрастный пейзаж оказал существенное влияние на поэтическую речь Эудженио, соединившую будничный язык повседневности с элементами высокого стиля и вобравшую в себя целый ряд терминов (названия растений, птиц, музыкальных инструментов, озвучивающих зримый мир).

«Поэтические «модели» истолкования действительности определились у Монтале с первой же книги, — отмечал критик А. Зверев, единственный, кажется, кто письменно откликнулся на «Избранное» итальянского поэта в русском переводе (1979). — Речь идет не только о поэтике и уж, конечно, не о темах, речь идет о творческом принципе. Эудженио Монтале потом определит его как «поиск точечной правды, а не универсальной» и как единство «правды поэта-личности» с правдой эмпирического человека».

Две строки из «Панцирей каракатиц» можно считать человеческим кредо автора, нравственной платформой целого поколения, отвергшего идеи, которые в 1922 г. привели к власти в Италии партию чернорубашечников:

Одно тебе сказать сегодня можем:

чего в нас нет, чего мы не хотим.

В 1927 г. Эудженио Монтале предложили работу во флорентийском издательстве «Бемпорад», и он переезжает во Флоренцию. В письмах этого времени он жалуется на восьмичасовой рабочий лень, не оставляющий времени для искусства, и на скудный заработок («Зря я работаю на книжном поприще, вместо того чтобы найти место, связанное с колбасой или жевательной резинкой...»). Проработав в издательстве чуть более года, Монтале неожиданно получает предложение занять пост директора флорентийской библиотеки «Кабинет Вьессе». В этой неплохо оплачиваемой должности он пребывает до конца 1938 г., когда за его отказом вступить в фашистскую партию следует увольнение.

Свою вторую книгу Эудженио Монтале назвал «Обстоятельства» (1939). Название указывает на то, что повод для стихов поэту дает случай, стечение обстоятельств.

В годы войны и немецкой оккупации поэт входит в Комитет национального освобождения. В 1943 г. за границей, в Швейцарии, печатается небольшой сборник поэта «Финистерре», представленный впоследствии как самостоятельный цикл в книге «Буря» и другое» (1956). Центральным стихотворением сборника была антивоенная, антифашистская «Буря», прозрачные иносказания которой исключали публикацию в Италии.

Лирический диапазон Эудженио Монтале обогатился в «Буре» и другом» эпическими регистрами. Предвестием этой книги можно считать не только некоторые из стихотворений «Обстоятельств» («Дору Маркус», «Вести с горы Амьята»), но и все предшествующее творчество поэта, гордо замкнувшегося в себе, чтобы не идти на компромисс с темными силами истории. «Его моральное мужество, — писал известный итальянский критик К. Салинари, — стало для нас знаменем... В исторической обстановке фашизма, когда над миром все больше сгущались тучи второй великой трагедии, отчаяние Монтале казалось нам собственным нашим отчаянием, никогда не превращаясь в форму бегства от действительности и от ответственности».

«Сатуру», свою следующую книгу стихов, Эудженио Монтале издал спустя пятнадцать лет — в 1971 г. Все, кто откликнулся на ее выход, сошлись во мнении, что лучшие страницы в книге занимают стихотворения, посвященные памяти жены поэта. Прерванный на полуслове разговор с ушедшей мысленно продолжается изо дня в день и, воскрешая прошлое, поэт не отделяет его от настоящего и будущего. В сборнике вновь звучит тема разочарования, связанного с послевоенным ходом истории: надежды на то, что после победы над фашизмом люди будут жить в справедливом свободном мире, не оправдались.

«Дневник 71-го и 72-го» (1973), «Тетрадь за четыре года» (1977) и «Другие стихотворения» (1981) объединяет свободная структура как бы записей для себя: широкий круг тем, частое обращение к памяти, беглые зарисовки, которые сам Монтале назвал «мини-эпизодами» («я стягивал всю мою жизнь в микроскопические мини-эпизоды»). Соответственно тяготеющий к прозаическому язык трех последних сборников, а отчасти и предшествовавшей им «Сатуры» уже мало чем напоминает герметический язык, некогда характерный для этого поэта — быть может, самого сложного из итальянских поэтов XX в.

Выступая 12 декабря 1975 г. в Шведской академии с Нобелевской речью, Эудженио Монтале сказал: «Я думал дать своему краткому выступлению следующее заглавие: «Удастся ли поэзии выжить в эпоху массовых коммуникаций?» Этим вопросом задаются многие, но, по зрелом размышлении, ответ может быть только утвердительным. Если понимать под поэзией так называемую беллетристику, очевидно, что мировая продукция будет неумеренно расти. Если же говорить исключительно о той поэзии, которая с ужасом отвергает перспективу стать продукцией, о той поэзии, которая возникает почти чудом и как бы бальзамирует целую эпоху и всю языковую и культурную ситуацию, тогда нужно сказать, что смерть не грозит поэзии».

Жизнь подтверждает эти слова: истинных поэтов — таких, как Эудженио Монтале,— читают на родине, переводят на другие языки, в их стихах ищут ответы на самые сложные вопросы бытия.

Источник: Поэты - лауреаты Нобелевской премии. Антология / Ред.-сост. О. Жданко. М.: Панорама, 1997