Меню сайта
Статьи » Зарубежная литература » Другие авторы

"Дао дэ цзин": описание книги из литературной энциклопедии

  • Статья
  • Еще по теме

«Дао дэ цзин» («Книга о Дао и Дэ») трактат-поэма Лаоцзы (VI—V вв. до н.э.), первого из великих древнекитайских мыслителей. Одно из самых парадоксальных и загадочных произведений мировой литературы. Его аутентичность, как и историчность самого автора, издавна подвергались сомнению. По достаточно распространенной версии, оно не принадлежит одной «кисти» и относится к IV—III вв. до н.э. Но более обоснованна аргументация в защиту аутентичности «Дао дэ цзина», тоже весьма давняя, и получившая в последние десятилетия прежде всего в Китае особенно динамичное развитие. По своим основным идеям, образности, стилю, языку и рифме этот памятник наиболее органичен для VI в. до н.э. Если иметь в виду изначальные интенции его поэтики, то по первозданной ясности, рельефности их выражения ему близок возникший именно тогда «Луньюй» Конфуция, чья историчность несомненна.

Два наиболее древних рукописных текста «Дао дэ цзина» — рукописи на шелку, найденные в 1973 г. в древних могилах г. Чанша и относящиеся к концу III — началу II вв. до н.э. Кроме них, наиболее древними являются еще четыре полностью сохранившиеся текста, называемые обычно по именам их редакторов или комментаторов. Среди них самые распространенные — Старца с речного берега (II в. до н.э.) и Ван Би (226-249 гг. н.э.).

Каждый из древнейших текстов включает 81 главу (за исключением одного, не полностью сохранившегося, где их — 72). Эта важная примета подтверждает изначальное разделение «Дао дэ цзина» на множество устойчивых целостных компонентов, сравниваемых иногда со строфами поэмы. Указанных компонентов — глав или строф было с самого начала, скорее всего, именно 81 — такое число соответствует учению Лаоцзы.

Философское учение, излагаемое в «Дао дэ цзине», связано с культурой родных мест Лаоцзы — княжества Чу, самого южного из остальных, на которые делился тогда Китай, и в глазах своих северных и центральных соседей наиболее «отсталого», «варварского», сохранявшего архаику верований и социальных форм. К этой архаике относились шаманизм, где главной фигурой выступала женщина-шаманка, и такие изначальные культурные архетипы, как мифологема рождающей смерти с соответствующей практикой «переходных» ритуалов. Их осмысление и становится главным принципом учения и поэтики «Дао дэ цзина» —Дао как троичное число, — формулируемый в 42-й главе: «Дао порождает единицу, единица родит двойку, два рождает тройку, три дает жизнь десяти тысячам вещей». Только эти числа Лаоцзы использует как самостоятельные безотносительно к вещам; он также подчеркивает парность единицы и двойки, усматривая их единство в тройке, и в результате «смешивает» первые три числа в единицу — единое, которое и составляет высшую определенность Дао. Триединство у Лаоцзы созвучно «середине» и «промежутку». Такому числу требуется находиться в «середине» между обычными чувственно воспринимаемыми числами. Оно не один, два или три, а переход от 1 к 2, от 2 к 3, переход и соединяет их в одно, в переходную, пороговую, лиминальную единицу. Она составляет предельный минимум числа, грань его начала, его порог, но в то же время и его максимум, конечную границу — порог следующего числа. Это делает триединство не только сверхчувственным, но и немыслимым, выходящим за рамки рационального. В 27-й главе, где умение сосчитать без помощи счетных бирок ставится в параллель другим навыкам (например, тому, когда ездят, не оставляя следов, или завязывают узел при отсутствии веревки), отказ от счетных бирок указывает на такой счет и число, которые не могут быть зафиксированы в сознании, бесследны. Лиминальная единица как Дао есть сущность числа. Она отграничивает число, придает ему очертание, определенность, но сама выходит за эти рамки, соединяя его с безграничным.

В соответствии с принципом триединства раскрываются все основные смыслообразы, композиция, стиль «Дао дэ цзина». Сам этот принцип выступает как сугубо творческий. Пороговая единица есть истинное бытие, а быть значит творить, т.е. находится в развороте триединства, в промежуточном, пограничном состоянии, чьим важнейшим символом является пустая емкость — «жун». К творческой сути Дао у Лаоцзы также наиболее близки образы войны, сексуального акта, материнства и младенчества. Относящийся к границе, будучи пустым, способен вмещать: вмещая же все иное, он творит себя. Под творчеством Лаоцзы понимает прежде всего самосозидание как поиск своего подлинного «я». Отсюда он формирует понятие «самости» — «цзыжань», которое указывает также на природу, на то, что происходит естественно, само собой, самостоятельно и спонтанно. И оно совпадает с одинокостью, равнозначной уникально редкому. «Цзыжань» вмещает понятие индивидуальности. Человек, нашедший себя, свое «я», будучи единственным, немыслим в то же время вне «сокровенного тождества» по принципу триединства с другими людьми и всем космосом. «Я» как самость есть имманентная всему целостность личности. Только на грани с иным она себя и обретает.

Таким же сокровенно личностным должно быть и слово, выражающее Дао. В нем скрыто молчание, соответствующее символу вмещающей пустоты. Слово высшей мудрости отличается тем, что его физическая оболочка перестает замечаться, и сквозь чувственно ограниченное в нем просвечивает совершенная целостность Дао. Это объясняет, почему Лаоцзы хотя и учил о том, что «кто знает, тот не говорит...», все же написал «Дао дэ цзин». Его поэтика заключена в умении выразить невыразимое, и вся она представляет собой по сути поэтику намека.

В соответствии с этим монолог в «Дао дэ цзине» полностью поглощает диалогическую речь, минуя конфликтность диалога: есть «пара», «чета», и ее соединяет не диалог, а монолог с тождеством противоположностей. «Дао дэ цзин» предстает в качестве такой развернутой триединой парности, которая образуется каждой из его глав в «паре» с остальными восьмьюдесятью (по образцу единицы и двойки как нечета и чета, одного и многого). Монолог между ними создается перекличкой смыслов в параллельных конструкциях. Одну из основных «цепей переклички» составляют, например, понятия Дао, единицы, чаши, долины, ворот и т.д. А рядом тянется другая «цепь»: наличие, имя, самец, Небо, верх и пр. Противоположный ей ряд: неналичие, безымянное, самка, земля, низ. Распределенные по позициям триединства, все понятия взаимопереходны и, различаясь, остаются друг другу вполне тождественными. Каждый смыслообраз является в этом плане иносказанием остальных и в конечном итоге самого Дао. Таков же композиционный принцип каждой отдельной главы, наиболее часто воплощающийся в приеме антитезы, которая подразумевает не просто контрастность двух понятий или образов, а то, что должно составлять между собой «пару» противоположностей и, взаимно отождествляясь, подводить к созданию промежуточного, пограничного положения — как противоположности Дао и имени в первой главе соединяются в образе таинственных «ворот». Тем же объясняется и наличие у Лаоцзы множества алогических сравнений, когда он сближает, казалось бы, несопоставимые явления: прямоту и кривизну, полноту и пустоту, новизну и ветхость. Алогизм и парадокс относятся к самым характерным особенностям поэтики «Дао дэ цзина».

«Дао дэ цзином» была заложена основа даосизма — одного из главных философских направлений классической китайской культуры, сыгравшего особенно важную роль в развитии художественного сознания. Выражая внешне негативное отношение к красоте слова и всему эстетическому, Лаоцзы и его знаменитый последователь, сотворец даосского учения Чжу-анцзы (IV—I II вв. до н.э.) в гораздо большей степени, чем другие древнекитайские мыслители, способствовали пониманию природы художественного творчества, специфики литературы и искусства. Как литературный памятник, «Дао дэ цзин» при всей своей философичности стоит в ряду самых выдающихся художественных произведений китайской классики.

Источник: Энциклопедия литературных произведений / Под ред. С.В. Стахорского. - М.: ВАГРИУС, 1998

🔍 смотри также:
Понравился материал?
3
Рассказать друзьям:

другие статьи появятся совсем скоро

Просмотров: 1708