Начало произведения — предмет особых художественных усилий. Уже у истоков построения его, работая над первым эпизодом или формируя экспозицию действия, писатель так или иначе (пусть в смутном, туманно-безотчетном предвиденье) предвосхищает психологическую перспективу персонажа и общий рисунок его судьбы.

Расхожее определение композиции как построения совершенно не проясняет существа дела: это не более чем перевод иноязычного слова. Опорными понятиями, близкими к сущности предмета, могут служить здесь понятия «часть» и «целое». Композиция в широком значении и есть художественное целое, слагающееся из частей, а точнее, способ организации частей в составе целого, настроенный на эстетически совершенное воплощение художественной идеи.

Все произведение - эстетический «организм», который воплощает некую идею. Она есть его жизнедеятельный принцип, дух, который пронизывает все его целое. Вот почему художественной идеи нет нигде (ни в одной части произведения, ни в одном персонаже и уже тем более ни в одном высказывании), и она везде, она слилась с художественной плотью произведения, с соотношением его частей.

В одном уже прикосновении художника именно к этим, а не иным сферам реальности заключено многое. Прежде всего, нужно помнить, что писатель избирает в реальности те ее проявления, которые отвечают складу его таланта и своеобразию его жизненного опыта.

Не существует беспредметно-бесцельной игры воображения, по крайней мере, в мире искусства. Свободно раскованная, созерцательно-бесцельная игра фантазии — лишь предпосылка творческого движения воли, уже у истоков своих связанного с мыслью о произведении. Даже если эта мысль еще не вполне осознана художником, даже если еще и отдаленно не прорисовываются контуры будущего создания.

В отличие от сравнения в метафоре отсутствуют формальные признаки сближения предметов, все эти слова-связки: как, словно, будто и т. д. Сопоставляемые явления в ней неожиданно и дерзко сдвинуты друг с другом. Сравниваемые явления, обнаруживая сходство, все-таки разобщены в сравнении, между тем как в метафоре они взаимопроницаемы.

Сравнение — это образное словосочетание или же некая развернутая структура, которая предполагает сопоставление двух понятий, явлений или состояний, обладающих общим признаком. За счет общего признака усиливается индивидуальный эффект и художественное значение сравниваемого.

Подобно тому, как из кусочков мозаики складывается большая мозаическая картина, из художественных деталей, из отдельных образов слагается просторная целостность литературного характера, повествования и описания. Это сравнение если и хромает, то лишь в том отношении, что в мозаической композиции все же заметен «механический» принцип сложения (целое из «кусочков») и легко заметны границы частей.

Символичность в широком значении этого слова присутствует едва ли не во всех великих творениях искусства. Неокантианец Эрнст Кассирер усматривал в ней даже универсальный признак культуры. Символичность в таком понимании — знак глубины и неисчерпаемости художественного смысла. С другой стороны, она способ обозначения «несоразмерного»: беспредельного через предельное, вечного через мгновенное, идеального посредством реального.

Аллегория - один из приемов иносказания. Она выражает в конкретном образе отвлеченную идею, понятие (мудрость, любовь, верность, хи трость, добро и т. п.). Аллегория, в отличие от символа, может иметь только одно, определенное истолкование. Так, в европейской культурной традиции крест понимается как аллегория веры, лев - аллегория могущества, сердце - аллегория любви и т.д.