Сочинение на тему "Красота человека" (на материале художественной литературы)
Какое множество прекрасных лиц! Как род людской красив! Вильям Шекспир Это говорит Миранда в пьесе «Буря», последней, «прощальной» пьесе английского драматурга. С этой восторженной и, пожалуй, печальной фразой простились бы мы с миром древности — древними Индией, Египтом, Грецией, Римом и другими странами и народами. Древний мир славил физическую красоту человека. Красота — это здоровье, гармония, физическое совершенство. «Ты красив, Энкиду, ты подобен Богу!» — восклицает Шамхат в самой древней поэме мира «Гильгамеш». Красоту человека воспевал древний египтянин. В немногих дошедших до нас лирических стихах Древнего Египта мы услышим эти гимны красоте: «Волосы ее чернее мрака ночи», «Зубы выровнены лучше, чем зерна». Прекрасны боги Исида и ее супруг Осирис — юный бог смерти и возрождения. Живительные воды Нила питали землю и человека Египта. Нил, по представлениям древнего египтянина, Сдавал не только жизнь, но и красоту: «Всем сердцем стремишься ты умножить прекрасное». Красоту человека славили и древние иудеи. Необыкновенно красива Суламифь в «Песни песней» в Ветхом завете Библии. В индийском эпосе «Рамаяна» красота Ситы, супруги Рамы, описывается со всем пылом чувственной страсти. Что касается Древней Греции, то там был создан поистине культ физической красоты человека. Она воспевалась в поэзии, она воплощалась в мраморе знаменитыми скульпторами. «Фидий,— как говорил Бальзак, перевел Гомера на музыку мрамора». И так было во всем древнем мире. Но все переменилось в культуре той эпохи, которую историки называют Средневековьем. Правда, это относится больше к культуре Запада. Христос сказал: «Убогие блаженны, Завиден рок слепцов, калек и нищих, Я их возьму в надзвездные селенья, Я сделаю их рыцарями неба И назову славнейшими из славных...» Николай Гумилев Русское слово «убогий» понимается как наименование калеки, физически неполноценного, нищего, скудного, увечного и т. п., но ведь — «у Бога!». Таковы истоки слова. Иначе говоря, под особым присмотром Бога, его попечением. Могло ли такое быть в блещущей красотой и солнцем античности? Сохранилась легенда, что знаменитая Фрина в Древней Греции добилась оправдания на суде по обвинению в безбожии тем, что разделась и предстала перед судьями обнаженной. Судьи рассудили, что женщина такой совершенной красоты не может быть противницей богов, которые дали ей эту несравненную красоту. В русском языке есть еще одно колоритное слово: «блаженный». Оно тоже дается человеку, физически и умственно ущербному — юродивому, дурачку. Собор на Красной площади Москвы назвали собором Василия Блаженного— юродивого Василия, похороненного на том месте. Но и это слово— от «блага». Умственное и физическое несовершенство — благо, ибо оно оказывается угодно Богу. И народ с уважением относился к этим ущербным людям, к их несвязной, путаной, порой бессмысленной речи, в которой он искал особый смысл, идущий как бы от Бога. В наши времена Диогена, живущего в бочке, назвали бы юродивым, блаженным, но это был философ, мудрец, осудивший цивилизацию. «Блаженные» в Средневековье были в полном смысле дурачками, но именно их назвали «счастливыми» (блаженными). И это было связано с новой религией, новой философией. Красота же теперь, наоборот, обрела роковые черты, как несчастье человека. И такое отношение к физическому совершенству установилось надолго. Вспомним пьесу А. Н. Островского «Гроза». В ней есть сцена весьма примечательная. Полусумасшедшая старуха видит Катерину и с хохотом заклинает ее; «Видишь, какая красавица! Ха, ха, ха! Красавица! А ты молись Богу, чтоб отнял красоту-то! Красота-то ведь погибель наша!». Островский не выдумывал. Он воссоздавал жизнь. Люди с детства усваивают определенные нравственные принципы, по ним строят свою жизнь, передают эти принципы своим детям, те — своим, и так устанавливается традиция, а у истоков ее подчас стоит личность. Идейные сдвиги в обществе происходят подчас резко, решительно вызывая социальные катаклизмы, разрушая старую систему взглядов, иногда бурно, разрушительно, кроваво. Такая идейная революция произошла в первые века нашей эры вместе с падением Древнего Рима и всего античного общества и возникновением христианства. Каждый человек в обществе в целом не может существовать без нравственных принципов. Вопрос «в чем смысл жизни?» не праздный вопрос. Без ответа на него человек растерян, ему не на что опереться. За ответом обращается к идеологии, уже выбранной обществом, и обычно, не мудрствуя лукаво, принимает эту идеологию и по ней обустраивает свою жизнь. Лишь отдельные беспокойные умы сомневаются, ищут новые пути, создают свою философию, стремятся внушить ее другим. Это своеобразные пророки духа, провозвестники новых идей и нового образа жизни. Общество подчас сопротивляется, казнит этих беспокойных людей, но в конце концов, если эти новые идеи были рождены какими-то реалиями, подхватывает их, всецело отдается им и даже начинает преследовать людей «вчерашних», тех, кто упорно отстаивает старое. Так происходило с христианством. Один из теоретиков христианства Блаженный Августин (354—430), потрясенный разрушением гордого и процветавшего Рима войсками Алариха в 410 году, написал сочинение «О Граде Божьем», призывая своих современников отказаться от всего того, что они любили, чему поклонялись, и принять новое, сулящее им иное, чем прежде, блаженство. Все те идейные, нравственные принципы, которыми руководствовались до того, исходили, по учению Августина, из любви человека к себе, любви, доведенной до презрения к Богу. Отсюда исходили все пороки людей, все несносное их существование, их погоня за чувственными наслаждениями, их обожание красоты. Таков «Град Земной», по символике Августина. Этот Град разрушен Аларихом, и отходную ему спел этот талантливый богослов. На смену «Граду Земному», иначе говоря, античному мировоззрению и античному образу жизни, должен утвердиться «Град Божий». В нем должна царить любовь к Богу, доведенная до презрения человека к себе. «Град Божий» — это христианство. По учению Августина, человек должен отказаться от красоты, от наслаждений, все отдавая Богу, нищенствуя, истязая себя, смотреть на жизнь земную как на испытание и ждать и надеяться на вечное блаженство в жизни иной, вечной. Так возникла идея аскетизма. Этому не учили Евангелия. Этому учили первые церковники, проповедники христианства. В сцене с юродивым у Пушкина и в сцене с сумасшедшей старухой у Островского отзвуки этих идей, которые были приняты народами и веками питали умы христиан. Красота физическая вызывала подозрение в греховности красивого человека. Тело человека казалось источником всяких греховных вожделений. Вспоминается сцена из трагедии Шекспира «Отелло». Отелло ревнует свою жену, он верит всему, что наговорил ему злобный клеветник Яго. Он груб, беспощаден к Дездемоне, которую недавно боготворил. Источник: Артамонов С.Д. Сорок веков мировой литературы. В 4 кн. Кн.2. Литература средних веков. - М.: Просвещение, 1997 🔍 смотри также:
Понравился материал?
Рассказать друзьям:
Просмотров: 8813
| |