Анализ романа в стихах "Евгений Онегин" Пушкина

История русского реалистического романа начинается, как известно, с «Евгения Онегина». Пушкин приступил к работе над этим главным своим произведением, когда уже был не только известным, но и первым поэтом России. Его вольнолюбивые стихи оказали огромное влияние на формирование передового сознания целого поколения и были обнаружены в бумагах всех участников восстания декабристов. Своими поэмами, созданными в период южной ссылки (1820—1824), Пушкин не только стал с веком наравне, дав замечательные образцы революционной романтики, но и показал (в «Цыганах») несостоятельность, ограниченность романтического героя-одиночки.

Рамки романтизма становятся узкими для пушкинской музы, и он обращается к созданию первого реалистического романа.

Поэт работал над ним с 1823 по 1831 г. «Это лучшее мое творение», — утверждал он.

Мы все со школьных лет знаем, что Белинский назвал пушкинский роман в стихах «энциклопедией русской жизни», помним, что герой романа открывает галерею «лишних людей» в русской литературе, что Татьяна — один из самых прекрасных образов русской женщины и т. д. Однако часто от школьного знакомства с этим одним из самых сложных произведений мировой литературы остаются в памяти лишь отдельные стихотворные строчки и незатейливая фабула. Глубина пушкинской мысли, острота его наблюдений, восприятие образов и картин «Евгения Онегина» требуют серьезной работы зрелой мысли, определенного жизненного опыта и достаточно высокого уровня культуры.

Прежде всего, многие строки «Евгения Онегина» останутся глухими, если не представлять общественной обстановки тех лет, круга литературных, философских проблем, волновавших Пушкина, не знать его окружения, полемики по литературным и эстетическим проблемам, элементов бытовой обстановки.

Первым комментатором «Евгения Онегина» был сам Пушкин — он снабдил публикацию романа примечаниями, где раскрыл намеки на разнообразные явления литературной жизни, пояснил некоторые цитаты, перевел отдельные иностранные слова и т. д. Современному читателю этих пояснений явно недостаточно — ушла в прошлое пушкинская эпоха, и многое из того, что было совершенно ясно современникам поэта, требует сейчас разъяснений. Некоторые комментарии Пушкина нуждаются, в свою очередь, в дополнительных пояснениях. Так, например, строки «Надев широкий боливар, Онегин едет на бульвар» Пушкин объясняет: «Шляпа a la Bolivar» — и во времена Пушкина этого было достаточно, чтобы уловить намек, характеризующий Онегина. Современные комментаторы вынуждены разъяснить: «Либерализм Онегина подчеркнут этой деталью в его наряде: шляпа (с большими полями, кверху расширявшийся цилиндр) в честь деятеля национально-освободительного движения в Южной Америке, Симона Боливара (1783—1830), была модной в той среде, которая следила за политическими событиями, которая сочувствовала борьбе за независимость маленького народа».

Известно, как много для понимания человека значат круг его чтения, любимые герои. Пушкин сообщает читателю, что особенно трогали сердце Татьяны такие героини, как Кларисса, Юлия, Дельфина. Онегин, как известно, читал Адама Смита, Гиббона, Руссо, Манзони, Гердера и др. Читатель, чтобы глубже понять пушкинских героев, должен иметь представление об этих именах.

Спорили (и спорят до сих пор) о героях пушкинского романа в стихах — и прежде всего об Онегине. Кто он? Пушкин называет Онегина «молодым повесой», говорит, что он «забав и роскоши дитя». В то же время Онегину свойственны «мечтам невольная преданность» и «неподражаемая странность». Он оставляет высший свет, разочаровавшись в нем, а приехав в деревню, заменяет старинную барщину легким оброком: «И раб судьбу благословил», — пишет Пушкин. Поэт то говорит об Онегине с иронией, то признается: «Я сердечно люблю героя моего». А в одной из строф рисует себя рядом с Онегиным и настаивает, чтобы к этому отрывку был сделан рисунок, набрасывает сам эскиз этого рисунка: за спиной двух собеседников как намек, предостережение — Петропавловская крепость, тюрьма.

В. Белинский в своих знаменитых статьях о Пушкине (статья восьмая целиком посвящена «Евгению Онегину») называет героя пушкинского романа «страдающим эгоистом», человеком, которого душат «бездеятельность и пошлость жизни», а силы его «богатой натуры» остаются без приложения. Для А. Герцена Онегин — «умная ненужность», герой времени, которого «постоянно находишь возле себя или в себе самом». Н. Добролюбов увидел в Онегине сходство с Обломовым, считая, что того и другого породил помещичье-крепостнический строй. А критик Д. Писарев пошел еще дальше, назвав Онегина «ничтожнейшим пошляком», увидев в нем «Митрофанушку Простакова новой формации».

Советскими учеными сделано много для изучения пушкинского романа. В частности, исследуется одна из сложных и дискуссионных проблем — отражение в «Евгении Онегине» декабристской тематики. Эта проблема тесно связана с судьбой десятой, сожженной главы «Онегина» и ее уцелевших зашифрованных отрывков. Друг Пушкина П. Вяземский назвал десятую песню «Онегина» «славной хроникой», в сохранившихся строках ее упоминаются крупнейшие деятели декабристского движения — Якушкин, Лунин, Николай Тургенев, появляется и сам Пушкин: «читал свои ноэли Пушкин». Нет в них только Онегина. Поэтому можно лишь предполагать, как думал связать автор «славную хронику» революционного движения первой четверти XIX в. с судьбой Онегина, который не принадлежал (судя по известному нам тексту) к категории дворянских революционеров.

На страницах романа мы постоянно встречаемся с самим Пушкиным. По словам В. Белинского, трудно назвать произведение, где «личность поэта отразилась бы с такою полнотою, светло и ясно, как отразилась в "Онегине" личность Пушкина». Поэт П. Катенин писал Пушкину, прочитав первые главы «Онегина»: «...я нашел тут тебя самого, твой разговор, твою веселость...». Пушкин — полноправный герой «Онегина». Он выражает свое отношение к персонажам, наконец, он даже знаком с ними («Онегин, добрый мой приятель...», «Татьяна, милая Татьяна, с тобой теперь я слезы лью...»). Но поэт нигде не сливается со своими героями, как это было в его романтических поэмах. Пушкин везде подчеркивает «разность» между собой и Онегиным, более того, взгляд поэта и его героя на жизнь, восприятие окружающего во многом противоположны: если Онегин зевает в театре, то Пушкин воспевает этот «волшебный край», Онегин томится, скучает в деревне, а для Пушкина деревня издавна — «приют спокойствия, трудов и вдохновенья». «Я был рожден для жизни мирной, для деревенской тишины», — читаем мы в «Онегине».

Новатор, ломавший привычные каноны, Пушкин заканчивает роман не так, как это было принято. По словам В. Белинского, перед читателем в конце романа возникал вопрос: «что сталось с Онегиным потом?». Но последние три строфы отданы не Онегину — с читателем прощается сам Пушкин, вспоминая о том дне, когда он еще неясно различал «даль свободного романа», и объясняя смысл финала.

Пушкин воплотил в «Евгении Онегине» жизнь во всех ее проявлениях. Он отказался от романтической исключительности характеров и обстоятельств, от изображения экзотической природы — всего, что было у него самого в южных поэмах, — и обратился к обычным людям, к привычным картинам русской природы, к самой, казалось бы, прозе жизни. Пушкин в «Онегине» вывел русскую литературу на просторы «поэзии действительности».

Собственно, с «Евгения Онегина» началась история реалистического русского романа.

Источник: Энциклопедия русской жизни. Роман и повесть в России второй половины XVIII - начала XX в. / Под ред. В.И. Кулешова. - М.: Книжная палата, 1988