Анализ поэмы "Кому на Руси жить хорошо", образы крестьян

Наиболее обширным по замыслу и исполнению произведением Н. А. Некрасова, синтезом основных мотивов его поэзии, поистине энциклопедией целой эпохи жизни русского народа является поэма «Кому на Руси жить хорошо». Предположительно работа над ней была начата в 1863 г. В первом номере «Современника» за 1866 г. был опубликован «Пролог» поэмы. В 1869-1870 гг. новый некрасовский журнал - «Отечественные записки» - помещает главы первой части. Две части - «Последыш» и «Крестьянка» были написаны почти одновременно и опубликованы в 1873-1874 гг. (последовательность расположения этих частей внутри поэмы была и остается спорной). Наконец, к 1876 г. относится часть, которой суждено было стать последней - «Пир на весь мир».

Таким образом, поэма осталась неоконченной. В рамках произведения нет встречи мужиков с чиновником, купцом, «вельможным боярином, министром государевым», царем, между тем как Некрасов хотел удовлетворить любопытство всех семи мужиков. «Одно, о чем сожалею глубоко, это - что не кончил свою поэму «Кому на Руси жить хорошо», - говорил поэт перед смертью. Легко заметить, что поначалу он работал с большей интенсивностью. Работа после окончания первой части продвигалась трудно, с перерывами, жизнь не давала однозначного ответа на вопросы, поставленные в поэме, и когда Некрасова «донимали» в беседе, «кому живется весело, вольготно на Руси», он отвечал полушутя и уклончиво: «Хмелю».

Путеводной нитью в понимании замысла и содержания поэмы является интерес Некрасова к историческим судьбам русского крестьянства, хотя о крестьянском счастье речь идет только в ироническом смысле - это дырявое и горбатое счастье крестьян Подтянутой губернии. Но пока не решен вопрос о довольстве и счастье русского крестьянина, представляющего подавляющее большинство народа - имя ему легион — никто не может быть счастливым на Руси. Чего ищут некрасовские странники? Об этом они сами говорят в главе «Последыш»:

Мы ищем, дядя Влас,

Непоротой губернии,

Непотрошенной волости,

Избыткова села.

Ищут — и не находят. Вопрос о судьбах крестьянства - это вопрос, почему нет счастья крестьянину и где «ключи от этого счастья».

Поэма была начата Некрасовым сразу после реформы, и поэтому в ней, как и в других произведениях поэта этого периода, естественны размышления о том, изменилась ли жизнь народа к лучшему. Поэма «Кому на Руси жить хорошо» содержит попытку если не дать ответ, то по крайней мере поставить этот вопрос во всей его глубине и сложности. «Крестьянские порядки нескончаемы», - говорит героиня главы «Крестьянка» Матрена Тимофеевна Корчагина. Зависимость и после реформы осталась прежней, лишь изменив свои формы:

... Работаешь один,

А чуть работа кончена,

Гляди, стоят три дольщика:

Бог, царь, и господин.

И хотя у крестьян нет оснований, подобно Оболту-Оболдуеву, тосковать о недавних временах, они вынуждены признать, что в горьких сетованиях помещика («На всей тебе, Русь-матушка, - Как клейма на преступнике, - Как на коне тавро, - Два слова нацарапаны - «Навынос и распивочно») есть своя правда. Крепостнический порядок строился на произволе, внеэкономическом принуждении («кого хочу - помилую, кого хочу - казню»), но был все же определенным «порядком». Теперь же, заявляет Оболт-Оболдуев, «поля - недоработаны, посевы - недосеяны, порядку нет следа!» И некрасовские «временнообязанные» не без опасений воспринимают новый, только формирующийся уклад жизни.

В части поэмы, названной «Пир на весь мир», праздничная Вахлачина, которой напомнили о великом крестьянском грехе, вдруг видит себя не такой, как представляли подвыпившие и расхрабрившиеся мужики, а такой, какова она на самом деле:

Пропали люди гордые,

С уверенной походкою,

Остались вахлаки,

Досыта не едавшие,

Несолоно хлебавшие,

Которых вместо барина

Драть будет волостной.

В этих условиях формируется тип поведения русского крестьянина, в котором причудливо переплетаются терпение и гнев, хитрость и наивность, трудолюбие и апатия, доброжелательность и вспыльчивость.

Где же выход? Ответ на этот вопрос не прост и не однозначен. Он дается всей системой образов произведения. В этом ответе не только уверенность, но и горькие раздумья и сомнения. Русь великая и жалкая, могучая и бессильная во всех ее многообразных проявлениях предстает в поэме.

В чем же величие крестьянской Руси? Прежде всего в труде тяжелом, поистине богатырском, но плохо вознаграждаемом и, чаще всего, подневольном. Величие крестьянской Руси и в том, что, задавленная рабством, она сохранила веру в лучшую жизнь, доверие и сердечность. Случайному прохожему, страннику, незнакомому человеку в русской деревне дадут пищу и ночлег, будут рады разговору с ним.

Убожество крестьянской Руси - в ее темноте, невежестве, отсталости (в том числе и нравственной отсталости), доходящей до дикости. Странники с удивлением видят, как вахлаки ни за что ни про что бьют человека.

В поле зрения поэта и такие обычные явления русского народного быта, как пьянство и сквернословие. «Без ругани, как водится,- Словечко не промолвится, - Шальная, непотребная, - Слышней всего она!»(из главы «Пьяная ночь»). Эта особенность народного общения получает афористическое выражение: «...мужику не лаяться - едино, что молчать». Масштабы народного пьянства в изображении Некрасова поистине чудовищны. Недаром в условно-сказочном «Прологе» волшебная птица-пеночка предупреждает мужиков:

А водки можно требовать

В день ровно по ведру.

Коли вы больше спросите,

И раз и два - исполнится

По вашему желанию,

А в третий быть беде!

Заветное «ведро» чрезвычайно облегчает странникам поиски счастливого, открывает души и развязывает языки. Старый пахарь Яким Нагой сам говорит о себе:

Он до смерти работает.

До полусмерти пьет.

Убожество крестьянской Руси - в ее вековом терпении. Припоминаются презрительные реплики старого бунтаря Савелия: «Погибшие... пропащие...», «Эх вы, Аники-воины! - Со стариками, с бабами - Вам только воевать!», «Недотерпеть-пропасть,-Перетерпеть-пропасть!» Бог, царь и господин - это не только повелители мужика, это нередко идолы, которым он привык поклоняться. Конечно, Савелий, богатырь святорусский - тип русского крестьянина, но и холоп примерный, Яков верный - это тоже тип русского крестьянина. Рабская зависимость порождает «сущих псов», гордящихся своей рабской участью - вплоть до таких, как дворовый князя Переметьева, который гордится тем, что «с французским лучшим трюфелем» лизал тарелки, допивал из рюмок иностранные напитки и болен благородною болезнью, «какая только водится у первых лиц в империи», или дворовый князя Утятина Ипат, который до старости с гордостью рассказывает, как подгулявший барин выкупал его зимой в проруби.

Некрасову дорога идея единения, солидарности крестьян, крестьянского «мира». Выразительна сцена, когда в тяжбе совестливого, честного и любимого мужиками Ермила Ильича Гирина с купцом Алтынниковым поддержка крестьян помогает ему одержать победу:

Богат купец Алтынников,

А все не устоять ему

Против мирской казны...

Но «мир» плохо сознает собственные интересы, излишне доверчив к своим господам; в «Последыше», например, крестьянская община позволяет помещику издеваться над мужиками - в надежде на честное слово его наследников - отдать им после смерти князя Утятина поемные луга. Но Последыш умирает, а вахлаки по-прежнему ведут тяжбу за луга с молодыми Утятиными.

Особенно занимают писателя лучшие проявления русского крестьянского характера, зарождение самосознания в народной среде. Зачатки этого самосознания есть уже у придавленного нуждой и непосильным трудом Якима Нагого. Этот человек тридцать лет жарится под солнцем за сохой. И вот этот жалкий убогий пахарь произносит страстный, полный достоинства монолог в защиту мужика. Якиму свойственны и зачатки эстетического чувства, и понимание людей и их отношений, и живет он «не хлебом единым».

С особым лиризмом и проникновенностью представлена в поэме исповедь Матрены Тимофеевны Корчагиной. Чувство собственного достоинства далось ей дорогой ценой. Матрене Тимофеевне пришлось испытать и глумление над ее материнским чувством, и наглые домогательства господского управляющего Ситникова, и плеть. И ласковое заступничество губернаторши, которая избавила от рекрутчины мужа Матрены Тимофеевны питерщика Филиппа, не способно вытравить из сердца перенесенных ею горьких обид и оскорблений.

«Гневное сердце» Матрены Тимофеевны не исключение. Даже неисправимого холопа Якова верного мутит от непрерывных надругательств, и его самоубийство — это тоже своего рода луч света в темном царстве. Накопление горючего материала в народной среде очевидно, и потому эта среда должна выдвинуть своих лидеров, «заступников». Типы народных заступников появляются и в поэме Некрасова.

Ярким воплощением крестьянской силы и непокорства является Савелий, «богатырь святорусский». Действительно, в нем есть нечто от былинного богатыря, поднявшего страшную тягу и ушедшего в землю «с натуги». Не случайно и то, что увидев в губернском городе памятник Ивану Сусанину, Матрена Тимофеевна вспоминает дедушку Савелия:

Стоит из меди кованный,

Точь-в-точь Савелий дедушка,

Мужик на площади.

Савелий - из породы тех мужиков, которые под предводительством Разина и Пугачева вешали и сбрасывали с колоколен дворян, потрясали Москвой и всей помещичьей Русью. Бывший каторжник, который под русское слово «Наддай!» вместе с другими крестьянами закопал в землю немца-управителя и, по его собственным словам, «лютее зверя был», Савелий, однако, до конца жизни гордо несет свое человеческое достоинство: «Клейменый, да не раб!..». Савелий хранит еще память о тех давних временах, когда крестьянская община, пользуясь дремучими лесами и топкими болотами, действительно отстаивала вольность, когда Корежина и под розгами стойко стояла за свои права. Но времена эти - в прошлом, и героический дух деда Савелия далек от настоящей жизни. Он уходит из жизни непокоренным, но в убеждении, что судьбу русского крестьянина не изменить и «правды не найти».

И все же память о вольности жива в русском крестьянине, как жива легенда о разбойнике Кудеяре, искупившем свои грехи убийством помещика - пана Глуховского, «богатого, знатного, первого в той стороне». Некрасов, таким образом, допускает насилие как один из возможных путей в справедливом переустройстве общественных отношений. Но не только через насилие возможно изменение к лучшему взаимоотношений между людьми. Другой путь обозначен поэтом в образе Ермила Гирина.

Ермил Гирин - грамотный крестьянин, что само по себе было редкостью. Еще большей редкостью были его совестливость и бескорыстие, проявившиеся еще в ту пору, когда двадцатилетний Ермил был писарем в конторе. И это в стране, где взятка была таким же обычным явлением, как пьянство и сквернословие! Крестьяне оценили Гирина и избрали его старостой. Один раз оступился Ермил: спас брата от рекрутчины, поставив не в очередь другого молодого парня, и этот свой неверный шаг пережил как настоящую трагедию, добившись восстановления справедливости и отказавшись от должности старосты. И в новом своем положении, став владельцем мельницы, которую выторговал у Алтынникова, Гирин остался верен себе:

...И стал он пуще прежнего

Всему народу люб:

Брал за помол по совести,

Народу не задерживал

<…>

Порядок строгий вел!

Были бы люди разных сословий похожи на Ермила - не пришлось бы долго мужикам разыскивать счастливого, не нужно было бы восстанавливать справедливость при помощи насилия. Но люди, похожие на Ермила, явление на Руси исключительное, а рассказ о Ермиле обрывается на том, что он сидит в остроге. На пути законности и правосознания добиться справедливости оказывается невозможным...

С проблемой коренного изменения крестьянской жизни связан и образ Григория Добросклонова. Григорий - сын полунищего деревенского дьячка, переживший тяжелое детство, раннюю смерть матери и выживший благодаря сердобольным односельчанам. Григорий Добросклонов - дитя Вахлачины, он хорошо знаком с крестьянской долей и крестьянским трудом, однако путь у него иной. Он семинарист, мечтает об университете, но с детства твердо знает, кому будут принадлежать его ум и знания. Заветная мысль поэта о возвращении интеллигенцией своего долга народу выражена здесь в самом простом варианте, но несомненно, что Некрасов тем самым исследует и проблему формирования демократической интеллигенции в целом, генезис ее твердой преданности интересам крестьянства, «униженных» и «обиженных», и в то же время - ее трагическое одиночество, обозначенное в судьбе Григория Добросклонова. В песнях Григория Добросклонова просматривается исторический оптимизм поэта, предчувствие им коренных перемен в русской жизни.

Нельзя, однако, не видеть, что образ «народного заступника» чрезвычайно романтизирован, и только на уровне романтизированного сознания Григорий может чувствовать себя счастливым («Быть бы нашим странникам под родною крышею, - Если б знать могли они, что творилось с Гришею»). На фоне народной отсталости, столь убедительно показанной и в жизни его родной Вахлачины, крайней редкости в народной среде людей, подобных Ермилу Гирину, крайней немногочисленности и в самой интеллигентной среде людей, для которых действительно дороже всего «доля народа, счастье его, свет и свобода», финал поэмы остается открытым, и следует помнить, что, по замыслу Некрасова, «Пир на весь мир» не завершает его произведения. Достаточно ли в народной среде сил для нравственного обновления? Способен ли русский народ счастливо устроить свою жизнь, научится ли он «быть гражданином» или ему со своим «золотым» сердцем суждено оказаться на задворках цивилизации? Останутся ли верны «народные заступники» заветам «ангела милосердия»? Ответа на эти вопросы в поэме нет, как не завершена и сама поэма; ответ этот теряется в тумане исторической перспективы...

Несмотря на незавершенность, «Кому на Руси жить хорошо» - не только крупнейшее произведение Некрасова, но и одно из крупнейших в русской поэзии. По масштабу и глубине изображения народной жизни, многоплановости поэтического повествования, постижению народного характера как в его массовых проявлениях, так и в индивидуальных судьбах «Кому на Руси жить хорошо» действительно является народной эпопеей. Начиная с «Пролога», органически входит в ткань литературного произведения народно-поэтическая стихия: сказочные и песенные мотивы, причитания (особенно в главе «Крестьянка»), малые жанры - поговорки, пословицы, загадки. Но необходимо учитывать, что Некрасов подходил к фольклору не как подражатель, робкий эпигон, а как уверенный в себе и взыскательный мастер, зрелый поэт, имеющий сложившееся определенное отношение к народу и его слову. И к фольклору он никогда не относился слепо, а распоряжался им совершенно свободно, подчинял его своим идейным задачам и своему собственному, некрасовскому стилю.

Источник (в сокращении): Русская литературная классика XIX века: Учебное пособие / Под ред. А.А. Слинько и В.А. Свительского. - Воронеж: Родная речь, 2003