Сатирическая повесть 17 века: характеристика, примеры

Сатирическая повесть — произведение, в котором изображаемые герои или события представляются через их осмеяние. Термин «сатирическая литература» применительно к повестям ХVII в. использовали А.С. Архангельский, В.П. Адрианова-Перетц, Н.К. Гудзий. Эти произведения написаны и прозой, часто ритмизованной, и раешным стихом. Они тесно связаны с фольклором и по своей художественной специфике, и по способу бытования. Памятники, относимые к сатирической повести, в основном анонимны. Их тексты подвижны, вариативны. Их сюжеты известны, как правило, и в письменности, и в устной традиции.

Большинство сатирических повестей ХVII в. объединяет в отдельную группу памятников не только критическое отношение к современной жизни, но и стиль, ряд общих композиционных свойств (снятие оппозиции между смешным и несмешным, выбор оксюморона как основного тропа и доминанты при построении текста). Пародирование старых литературных и нелитературных форм — основной прием изображения в них. Пародированию подвергаются церковная литература (жития, песнопения, акафист), челобитные и судные грамоты, лечебники, толковая азбука. Авторы сатирических повестей изображают бытовую ситуацию, воплощают общественно значимую тему. Типичность изображения сочетается в них с индивидуальными конкретными чертами в обрисовке действующих лиц и их окружения. Широко используется бытовой язык, деловые формулы, пословицы и поговорки. Герои, взятые из жизни, говорят присущим им повседневным языком, с особой интонацией, образностью, выражающими настроение говорящего. В стиле сатиры ХVII века ирония придает своеобразные оттенки отношению автора к изображаемым событиям. За ней то кроется сочувствие автора к герою («Служба кабаку», «Азбука о голом и небогатом человеке»), то слышится насмешка над ним («Калязинская челобитная», «Повесть о попе Савве») .

Сатирическая литература посада связана с фольклорными жанрами, которые используются не только в качестве стилистического украшения (приемы устно-поэтических сказок — образный язык, зачины и концовки, элемент чудесного), но и композиционно. Манера сказа сближает сатирическую повесть с творчеством скоморохов: особая наклонность к рифмованной речи, прибаутки, небылицы, шутливые поговорки и т. д. Кроме приемов фольклорной поэтики (небылицы, зооморфные образы и др.), использовались книжные средства комедийного осмеяния: пародия, гротеск, аллегория, нарочитая грубость языка и изображаемого быта, самоирония.

Тематика сатир ХVII в. разнообразна: обнищание посадской массы, разоряемой «богатыми мужиками» («Азбука о голом и небогатом человеке», «Сказание о роскошном житии и веселии»), произвол «сильных людей» («Послание дворительное к недругу»), земельные тяжбы и судебные порядки («Повесть о Ерше Ершовиче («Список с судного дела слово в слово: как был суд у Леща с Ершом»)»), взяточничество судей («Повесть о Шемякином суде»), лицемерие ханжество попов и монахов, формальное благочестие официальной церкви («Сказание о куре и лисице», «Повесть о бражнике»), низкий уровень нравственности и невежество духовенства («Повесть о попе Саве», «Колязинская челобитная», «Стих о жизни патриарших певчих»), массовый приезд по приглашению русского правительства на службу иностранцев («Лечебник выдан от русских людей, как лечить иноземцев и их земель людей»), пьянство («Служба кабаку»), паразитизм и «малоумие» («Повесть оФоме и Ереме», «Сказание о крестьянском сыне»). Приемы сатирической повести: карикатурное изображение («Повесть о Ерше Ершовиче»), нагромождение нелепых случайностей, усиливающих сатирическую остроту образов, набор абсурдных сочетаний и оксюморонов («Лечебник на иноземцев»), опора на сказочные образы («Повесть о Шемякином суде»), пародия на церковные жанры («Повесть о бражнике»), использование аллегорических образов («Повесть о Куре и Лисице»).

В «Повести о Ерше Ершовиче» рассматривается земельная тяжба между рыбами из-за владения Ростовским озером. Лещ и Головль, крестьяне, бьют челом рыбам-судьям на «ябедника, на вора, на разбойника» Ерша, который вместе с семьей попросился на ночлег на одну ночь, потом добился позволения пожить еще малое время, а потом завладел озером и стал притеснять законных его владельцев. Приведенный приставом Окунем на суд, Ерш утверждает, что он из семьи боярской, что знают его в Москве, что Лещ и Головль были холопами у его отца, а он отпустил их на волю вместе с женами и детьми. Так как стороны не имеют документов, подтверждающих их права на владения, суд прибегает к свидетельским показаниям рыб Лодуги, Сига и Сельди. Свидетели называют Ерша воришкой и обманщиком, говорят, что в Москве его знают только пьяницы. Отрицательную характеристику его подкрепляют Осетр и Сом, рассказывающие о проделках Ерша. Судьи решают дать Лещу с Головлем грамоту на Ростовское озеро, а Ерша по всем рыбным бродам и омутам бить кнутом. Во всех редакциях повести Ерш изображается как плут, наглец, ловкий мошенник, умеющий извернуться в трудных обстоятельствах. Сатире подвергаются прежде всего его качества, но и образы именитых судей даны в сатирическом ключе. Повесть представляет собой первый образец литературной иносказательной сатиры, где герои-рыбы действуют в соответствии со своими особенностями, но их отношения — это зеркало отношений человеческого общества.

В «Повести о Шемякином суде» объектом сатирического обличения избирается судья Шемяка, взяточник и крючкотворец. Прельщенный возможностью богатого «посула», судья ставит в такое положении формально правых истцов, что они вынуждены откупаться от «убогого» крестьянина, чтобы тот не требовал выполнения постановления суда. Положив за пазуху завернутый в тряпицу камень, бедняк показывает его судье при разбирательстве каждого иска — об оторванном хвосте лошади, об убийстве ребенка попа, об убийстве больного старика. Шемяка, не допуская никаких отступлений от юридических норм, выносит решение в его пользу, а узнав, что в противоположном случае бедняк бросил бы камень в ему в голову, начал «Бога хвалити, что по нем судил». Так, идеей произведения становится торжество «правды» над «кривдой» благодаря корыстолюбию судьи. Сатира в повести строится на комизме положения, в котором оказываются и судья, и истцы. Беспристрастный, внешне спокойный тон протокольного повествования «судебной отписки» только заостряет сатирическое звучание повести.

«Калязинская челобитная» обличает жизнь монахов, удалившихся от мирской суеты вовсе не для того, чтобы, умерщвляя свою плоть, предаваться молитве и покаянию. За стенами монастыря скрывается сытая и полная пьяного разгула жизнь. Используя форму делового документа, повесть раскрывает несоответствие жизненной практики монашества требованиям монастырского устава. Основным средством сатирического обличения является здесь язвительная ирония, скрытая в слезной жалобе челобитчиков.

А.М. Панченко обратил внимание на характер смеха вдревнерусской литературе и его изменение в ХVII столетии: на смену средневековому смеху (церковники объявили смех и скоморошество порождением дьявола) приходит смех «ренессансный», в котором ирония направлена на некий объект, на субъект повествования, ирония превращается в автоиронию, распространяется и на читателя, и на автора («смех над самим собой»). Древнерусская пародия — это пародия, по мнению ученого, особого типа, которая вовсе не ставила перед собой цель осмеять пародируемый текст. Читатель смеется не над каким-то другим автором, не над другим произведением, а над тем, что читает, то есть смех в этих произведениях имеет универсальное значение. А.М. Панченко, Д.С. Лихачев, А.М. Ранчин склонны говорить не о «сатирической» повести, сатире ХVII в., а о «смеховой» (комической) литературе: в ней представлен «неправильный», вывернутый наизнанку, комический мир. Так, например, в «Повести о Шемякином суде» трагикомические злоключения бедного брата (увечье, нанесенное лошади, невольное убийство поповского ребенка и старика) не имеет отношения к сатирической установке. Они не соотнесены с социальной реальностью и представляют цепь невероятных «анекдотических происшествий», как и повесть в целом. «Азбука о голом и небогатом человеке» также не является сатирой в строгом смысле слова. Это прежде всего горький смех, направленный на самого смеющегося и на мир, построенный «наизнанку», вопреки нормам здравого смысла и морали.

Сатирическая направленность, тематика и здоровый, жизнерадостный тон сближали русские комические повести с переводными западноевропейскими «смехотворными» новеллами — фацециями (от лат. facetia). «Фацеции» часто с нескромными подробностями в шуточной, нередко сатирической форме рассказывали о различных случаях из жизни простодушных крестьян, сластолюбивых церковников и легкомысленных женщин. Для сборников фацеций были характерны сатирические сюжеты, лаконичная, острая и живая форма, меткий язык, наконец, рифмованные двустишия, обобщающие смысл отдельных анекдотов. К ним примыкали книги переведенных басен — Эзопа, Бабрия, Абстемия («Зрелище жития человеческого») .

Источник: Юрина Н.Г. История древнерусской литературы. - М: ФЛИНТА, 2015