Меню сайта
Статьи » Зарубежная литература » Другие авторы

"Облака" (Аристофан): описание и анализ произведения из энциклопедии

  • Статья
  • Еще по теме

«Облака» — комедия Аристофана. Поставлена в 423 г. до н.э. Согласно античным источникам, с ней Аристофан получил лишь третий (из трех) приз на комических состязаниях и потому впоследствии переделал свое произведение. Дошедший до нас текст, по всей видимости, представляет собой контаминацию двух редакций: об этом свидетельствует упоминание в парабасе (центральной песни хора, традиционно содержащей многочисленные литературно-политические аллюзии) о комедии соперника Аристофана Эвполида, поставленной лишь в 421 г. до н.э.

Известность комедии принес прежде всего образ одного из центральных персонажей — Сократа, представленный столь зло и карикатурно, что в написанной Платоном «Апологии Сократа» сам афинский философ упоминает о комедии в своей защитительной речи на суде. Сократ выведен в комедии как типичный «учитель мудрости» — софист, за плату передающий своим ученикам в некоей «мыслильне» новейшие (и при том фантастические) учения о природе окружающего мира (так, в качестве новых божеств он утверждает Облака, чей хор и дал название комедии). Все эти выпады никак не соответствуют чертам исторического Сократа; кроме того, из того же Платона известно, что Аристофан бывал одним из собеседников (вполне дружественных) философа. Потому вряд ли стоит воспринимать цель Аристофана всего лишь как злую персональную сатиру: он высмеивает некую совокупность новейших для того времени научно-философских приемов и тем, средоточием которых становится Сократ как фигура, непосредственно ассоциировавшаяся в Афинах с самими занятиями философией. При этом в комедии Сократ выступает как традиционная фигура комедийного обманщика, одновременно содержа черты, характерные для еще одной комедийной маски — «старика». Не случайно, что во многом его образ оказывается параллельным другому персонажу-старику — Стрепсиаду, которого жадность побудила сперва самому начать обучаться у Сократа, а затем за собственной неспособностью отправить к тому сына Филиппида, дабы тот научился «ложь оборачивать правдой». Сократа и Стрепсиада объединяет не только гипертрофированная страсть к деньгам: оба они в итоге оказываются побиты собственным оружием. Сын Стрепсиада пользуется новой премудростью, чтобы искусно доказать, что с полным основанием может поколотить отца; а Стрепсиад сжигает в конце комедии «мыслильню» Сократа, издевательски отвечая на вопросы учителя словами самого Сократа из начала пьесы: «Паря в пространствах, мыслю о путях светил». Эта словесная перекличка демонстрирует один из основных механизмов комедиографии Аристофана: постоянный внутренний параллелизм, становящийся своего рода «выворачиванием» реальности наизнанку. Бесстыдность и обман любого персонажа оборачивается против него же. В то же время показательна подчеркнутость чисто словесной игры, также служащая неотъемлемой приметой стилистики Аристофана. Все беды старика Стрепсиада проистекают из неправильного имени, данного сыну: его назвали Филиппидом (буквально «любящий коней»), и он тратит отцовские деньги на лошадей. Потому «конные» метафоры буквально пронизывают комедию: так, в начале Стрепсиад жалуется на то, что расходы сына на лошадей лишили старика сна, а спустя некоторое время бранит конниками кусающих и не дающих ему заснуть клопов. Подобная материализация метафоры — излюбленный прием Аристофана, с особенной яркостью проступающий в описании Сократа и его учеников: атмосферные явления объясняются ими через аналогии с расстройством желудка и т.п. Еще одним проявлением той же техники становится персонификация: в центральном агоне (словесном поединке) комедии встречаются Правда и Кривда (буквально «прямая и ложная речь»), где последняя воплощает изворотливость софистического красноречия, гротескные примеры которого используют в комедии практически все персонажи. Характерно, что победу торжествует Кривда, и Правда присоединяется к ней в потоке традиционной комедийной ругани и непристойностей. Эта сцена проясняет весь смысл комедии, где слово служит не только действенным инструментом, но и собственно персонажем. Победа Кривды — даже не столько победа «ложного красноречия», сколько торжество комедийного слова, традиционного фольклорного «поругания», которое призвано не столько унизить и высмеять, сколько просто «осмеять», показав изнанку всякого явления или человека.

Дальнейшее влияние комедий Аристофана прослеживается не столько в преемственности самого сюжета (наличие сиюминутных и конкретных аллюзий делало последующие воплощения весьма затруднительными), сколько в наследовании самой техники и комедийных типов. В Стрепсиаде видны черты последующих «стариков» новоаттической и римской комедии, в Филиппиде — маска «юноши», тратящего отцовские деньги на развлечения, а в Сократе — образ «ученого шарлатана», знакомого читателю не только по античным образцам, но и по новой европейской комедии.

Источник: Энциклопедия литературных произведений / Под ред. С.В. Стахорского. - М.: ВАГРИУС, 1998

Понравился материал?
8
Рассказать друзьям:
Просмотров: 12564