Анализ рассказа "Муму" Тургенева И.С.

Всем известно, что сюжет "Муму" имеет реальный источник: эта история произошла в лутовиновском имении, герои, Герасим и Капитон, не придуманы. В барыне сразу узнавалась Варвара Петровна Лутовинова, которая так утонченно умела мучить своих крепостных. Однако смысл рассказываемого в "Муму" значительно превосходит и содержание фабулы произведения, и саму лутовиновскую историю о дворнике Андрее и его собаке.

Тургеневский рассказ сразу же был воспринят как антикрепостнический. Критика писала, что хотя сюжет его "незначителен", но он производит сильное, потрясающее впечатление.

Вместе с тем некоторые исследователи полагают, что в рассказе присутствует более широкое проблемное иоле, нежели сфера чисто социального конфликта эпохи крепостничества. В частности, С. Бровер связывает образ Герасима с персонажами христианской мифологии и русского фольклора. Кстати заметить, еще Ив. Аксаков, размышляя о Герасиме, писал, что у Тургенева в характере героя "слышится... присутствие другой, глубокой мысли, лежащей за рамками произведения и не исчерпываемой произведением".

Каким впервые предстает перед читателем Герасим? Он силен и высок. В вершке 4,45 сантиметра. Но когда в русской народной речи говорят о росте в вершках, то прибавляют их к 2-м аршинам (аршин — 71,1 см). Следовательно, рост Герасима получается равным 1,95 м, что, конечно, удивительно, но все-таки реально возможно.

Использование Тургеневым в исчислении роста героя оборота простонародной речи вполне органично. Его Герасим — крестьянин, пахарь. О нем уместно говорить народным языком. Уместно также и авторское изображение героя-пахаря великаном двухметрового роста. Для славянской традиции характерно возвеличивание крестьянского труда, а с ним и образа земледельца.

Прежде его огромные ладони" налегали" на соху, сильные руки держали косу, которой он сокрушительно "орудовал, и трехаршинный цеп". Теперь и его руках метла и лопата, символ скучной прозы городской цивилизации (С. Бровер).

Для Герасима, взявшего в руки метлу и лопату, скука действительно становится неотступным спутником, так как занятия Герасима по новой его должности казались ему шуткой после тяжких крестьянских работ; в полчаса все у него было готово .

Скучна ему новая должность еще и потому, что все сопряженное с ней — это навязанный труд, вмененный в обязанность. Тогда как тяжкие крестьянские работы, органичные рожденному для земли (потому и дана Герасиму-пахарю богатырская сила), доставляют ему истинную радость.

Это был вечный ("неистомный") радостный труд под открытым небом, на огромной земле. Ничто не стесняло движений пахаря (никаких тулупов и кафтанов!) и он по-богатырски "взрезывал" сохой огромные ломти земли, пахнущие разнотравьем, размашисто косил, "безостановочно" молотил.

В городе же Герасим обречен на монотонные и не отвечающие его представлениям о труде занятия (оттого и скука!): двор содержать в чистоте", "два раза в день привезти бочку с водой", "натаскать и наколоть дров для кухни и дома", "чужих не пускать и по ночам караулить".

Следует подчеркнуть, что в замкнутом пространстве городской жизни героя преобладает исключительная заданность движений (туда — обратно), в то время как природный цикл (весна-лето-осень) не делает крестьянскую жизнь монотонной. Это особенно подтверждает одухотворенность занятий Герасима.

Барыня — капризное, самодурствующее существо. Но вместе с тем она необыкновенно жалка, хотя бы потому, что не может повлиять на многое из происходящего в своем доме, например, урезонить пьяницу Капитона. Гаврила с ключницей нещадно обкрадывают ее, дворня барыни лжива и ленива. И власть-то ее проявляется исключительно в капризах и жалких причудах, но которые тем не менее коверкают судьбы людей.

Наделенное властью, жалкое существо способно навязывать собственную волю другим: обречь девушку па беспросветную жизнь с пьяницей, превратить великана, богатыря в дворника, а челядь в толпу холопов (можно красть у хозяина, но по-прежнему оставаться его рабом)...

Чужая воля делает человека не только бесправным. Будучи противоестественным человеческой природе началом, она способна деформировать качества его души.

 Теснота, замкнутость Герасимова нового житья сталкивают его, всегда отчужденного несчастьем своим от сообщества людей , лицом к лицу с теми, кого называют челядью в барском доме.

Автор в самом начале рассказа (2-й абзац) представляет Герасима как "самое замечательное лицо из числа всей челяди барыни", ничем не объясняя императивность своего высказывания.

И все же почему Герасим самое замечательное лицо в дворовом окружении барыни? Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо составить "коллективный портрет" челяди старой барыни.

Все, кто был знаком с В. П. Лутовиновой и ее имением в Спасском, могли подтвердить документальную основу картины дворовой жизни в рассказе "Муму". Подобно матери писателя (дворни в Спасском было до нескольких десятков семейств), прислугу старая барыня держала "многочисленную": прачки, швеи, столяры, портные и портнихи, шорник, горничные, башмачник, домашний лекарь госпожи, "беспрестанно подносивший барыне лавровишневые капли" (эти капли были в ходу и у домашнего доктора Варвары Петровны).

Что же касается атмосферы в доме старой барыни, то здесь, как и в Спасском, все трепетало, двигалось, суетилось, лукавило, ловило знаки одобрения или гнева. И, право, было от чего. Как и Варвара Петровна, старая барыня любила испытывать челядь на преданность и покорность, разыгрывая при этом целое театральное представление: Герасим — труженик; именно труд составляет содержание его жизни и в деревне, и в городе. Челядь же изображена Тургеневым праздной. В рассказе домашние слуги никогда не показываются работающими; они пьют, спят, сплетничают, болтаются по двору, следят за Герасимом и только. В этом отношении нагляден образ дворового Брошки, вообще без определенного рода занятий. У барыни он считался садовником. Однако примечательна реплика дворецкого Гаврилы, когда он поручает Брошке сторожить вход в каморку Герасима:" ...Что тебе делать? Возьми палку да сиди тут..." — подтверждающая абсолютное бездействие этого слуги при дворе барыни. Единственное исключение из заведенного дворней правила пребывать в праздности — Татьяна, которая работала за двоих. Не будет лишним подчеркнуть, что и в этом она родственная душа Герасиму (в деревне тот трудился за четверых и в городе усердно исполнял... свою обязанность ).

Знаменателен и тот факт, что даже мастеровые люди из числа господской дворни являются либо пьяницами (как башмачник Капитон Климов), либо не умеющими делать свое дело, как, например, домашний лекарь Харитон.

Но, конечно, особенно выделялся из числа дворовых пьяница-башмачник Капитон, почитавший себя существом "обиженным и не оцененным по достоинству". Сколько чванства и спеси несет в себе этот человек! Чего стоит только его передергивание плечиками и жалобы на жизнь в Москве — в каком-то захолустье ! Вместе с тем мы видим перед собой, как говорит дворецкий Гаврила, "забубенного человека!", разгульного, беззаботного, в потасканном и оборванном сюртуке , в "заплатанных панталонах" , и, самое впечатляющее, в дырявых сапогах. Воистину сапожник без сапог, кстати сказать, отчаянно жалующийся на то, что живет без дела.

Но чем безукоризненно владеет челядь, так это умением попадать в такт с настроением хозяйки. Показательно поведение приживалки, теряющейся в догадках относительно реакции барыни на впервые увиденную ею Муму. Но апогей угодничества дворни приходится на события, развернувшиеся вокруг Муму и ее хозяина.

Совершенно потрясает сцена, в которой показано, с какой фантастической скоростью усердные слуги передают по цепочке известие о ночном лае собаки Герасима и соответственно страданиях барыни. В картине же решительного натиска на Герасимово убежище Тургенев изображает такой прилив холопского усердия, что многое в поведении челяди с трудом поддается разумному осмыслению.

В произведении есть несколько сцен, которые вызывают откровенное недоумение и даже смех. Например, если возможно объяснить, почему на каморку Герасима наступает целая толпа людей (лакеи и повара под предводительством дворецкого Гаврилы), то совершенно непонятно, отчего дворецкий в ходе этого броска  придерживал картуз, хотя ветра не было? Разве только представить наступление на Герасимово убежище до такой степени стремительным, что у его участников на бегу даже шапки срывало.

Или почему, стоя под дверями каморки Герасима, Гаврила крикнул: "Отвори... Говорят, отвори!"? Должно быть, от чрезмерного усердия даже забыл о глухоте дворника. Непонятно также, почему, когда дверь каморки быстро распахнулась и вся челядь тотчас кубарем скатилась с лестницы, Гаврила, стоявший, как известно, под самой дверью Герасима, оказался прежде всех на земле?

Вообще со стороны весь этот решительный натиск на каморку Герасима напоминает наступление полчищ лилипутов на спящего Гулливера. Но если свифтовский герой, принимая законы страны Лилипутов и ее обитателей, внутренне уподобляется им, по сути, становится таким же лилипутом, то Герасим Тургенева был и остается Человеком-Горой. С силой распахнув двери своей каморки и тем самым заставив челядь скатиться по лестнице вниз, он, великан, продолжал стоять наверху и смотрел с усмешкой на возню этих людишек .

 Великан и людишки — таков итог размышлений Тургенева о богатыре-пахаре и чужих людях, среди которых он оказался по господской воле.

Особо следует подчеркнуть, что если для автора Герасим — богатырь, могучий человек, то у окружения барыни он ассоциируется с нечистым ("этому, прости Господи, лешему", "черта этакого", "кикимора лесная")..

В мире людишек Герасим попадает в разряд отверженных, изгоев. Следуя сформированной обществом морали, "людишки" во все времена отказывались принимать не таких, как они. Они постоянно шпионят за "великанами". Вот и в Муму дворня следит за Герасимом ("Из-за всех углов, из-под штор за окнами глядели на него"; "Скоро весь дом узнал о проделках немого дворника"; "Антипка подсматривал сквозь щелку за Герасимом").

Но самое главное даже не это, а равнодушие большинства дворовых к страданиям Герасима. Когда он пытается отыскать украденную Степаном Муму, те, кто знали, лишь подсмеивались ему в ответ...! Все это так напоминает сцену из сказки Пушкина о семи богатырях , в которой королевич Елисей в поисках своей невесты идет к людям. "Но кто в глаза ему смеется, кто скорее отвернется...". И тогда Елисей обращается к силам природы — ветру, месяцу, солнцу...

И разве не похожа на описанную Тургеневым дружбу одинокого человека с собакой история Ивана Ивановича (Г. Троепольский. "Белый Бим, Черное Ухо"), чье одиночество тоже разделил пес, а не люди. Но Тургенев показывает попытки героя стать частью того мира, в который он был насильно ввергнут. Для этого писателю понадобилась история Татьяны в рассказе "Муму".

Источник: Тургенев в школе: книга для учителя / авт.-сост. Л.А. Капитанова. - 3-е изд, стереотип. - М.: Дрофа, 2010