Кутузов и Наполеон в романе "Война и мир"

То, что называют «исторической личностью», «великим человеком», для Толстого — порождение человеческого сознания. Такой человек представляется живущим в особом, отличном от обычного человеческого, измерении, в котором присутствуют только «высокие» («исторические») точки существования. Толстой разрушает этот принцип видения «исторических героев». Мир у него не повернут в сторону одной личности, и Наполеона, Кутузова, Александра I он рисует людьми, живущими в том же, человеческом, измерении, что и все остальные персонажи. Именно потому все они оцениваются по общечеловеческим нравственным критериям, а не по традиционному «двойному стандарту», когда «великих» определяют, исходя из их побед и результатов их деяний («победителей не судят»...).

В романе «Война и мир» четко обозначены границы добра и зла. Добро здесь ассоциируется с правдой, подлинностью, естественностью; зло — с ложью, искусственностью, имитацией жизни. Эти авторские представления проявляются и в соотношении действующих лиц, и в способе их описания. Герои, живущие подлинной жизнью, думающие и чувствующие, чаще всего изображаются изнутри их сознания, внутреннего мира. Их глазами чаще всего в романе увиден мир, им открывается смысл того или иного события. Аустерлиц в индивидуальном ракурсе показан через сознание князя Андрея, Бородинское сражение — с точки зрения Пьера, Шенграбенское дело пережито Николаем Ростовым и т. д. Но персонажи, подобные Курагиным, почти всегда изображены извне, их глазами смотреть на мир автор читателю не позволяет. О них автор говорит чаще всего иронично — у них не «душевный мир», а «устройство» психики, что-то подобное механизму, прекрасно работающему в светской «мастерской» — говорильне — или в сфере политических интриг.

Наполеон в романе «Война и мир»

Наполеон в «Войне и мире» — крайнее воплощение претензий человека на «особое положение» в мире. Он кажется самой свободной личностью в истории — ведь он «управляет» движением народов. В статье «Несколько слов по поводу книги „Война и мир“» Толстой говорит о людях власти как самых несвободных: их жизнь всегда на «подмостках», под взглядами людей — зрителей их «подвигов» и «величия». Они вечно играют то, что хочет в них видеть толпа. Таков и Наполеон — в «Войне и мире» у Толстого он гениальный актер на «сцене истории» и постановщик грандиозных «мировых спектаклей». Для него война — это «театр военных действий», «шахматная партия», в которой он, играя с судьбой, передвигает «пешки». Однако Толстой сравнивает его с маленьким мальчиком, который дергает за тесемочки внутри кареты и представляет, что правит.

Другое сравнение - с куклой-марионеткой, сыгравшей свой спектакль и спрятанной затем на дно сундука — она больше не понадобится. Толстой любил слова Гете: «Ты думаешь, что ты двигаешь, а двигают тобой». Наполеон думает, что мир движется по его воле, но на самом деле он, как и другие люди, находится в потоке движущейся жизни. Изначальный источник этого движения — Бог, мировая воля, высший разум, непознаваемый для человека. Поэтому смешны претензии Наполеона на роль «режиссера» мировой истории, смешно его «величие». И страшно его агрессивное, эгоистическое отношение к миру, уверенность, что мир и существует только для того, чтобы быть его игрушкой.

Толстой в прямом смысле разоблачает Наполеона, снимает с него «одежды» романтического героя. Это реализовано в сцене, когда Наполеон в свой палатке раздевается, совершая утренний туалет. Мы видим императора-полководца просто человеком «во плоти», он теряет великолепие и значительность. Толстой ироничен по отношению к своему герою еще и потому, что он, претендующий на особую роль среди людей, может быть, как раз в силу этого особого положения оказывается неспособным понимать жизнь на ее глубине — подлинный смысл происходящего в Москве в день Бородина закрыт для него. Он воспринимает жизнь только на ее «театральном», поверхностном уровне.

Кутузов в романе «Война и мир»

Кутузов в романе — носитель противоположного мироощущения. В отличие от Наполеона он во всех ситуациях проявляет себя прежде всего как человек. В том, как Кутузов засыпает на военном совете или ест курицу во время сражения, нет никакой авторской иронии. Кутузов у Толстого — естественный человек, человек жизни: он «казался всегда самым простым и обыкновенным человеком и говорил самые простые и обыкновенные вещи. Он писал письма своим дочерям и m-me Сталь, читал романы, любил общество красивых женщин». Кутузов в романе «Война и мир» никогда не играет роли «великого исторического деятеля». Он стар и мудр и хорошо знает, как мало зависит сражение от предварительных расчетов: жизнь непредсказуема, многовариантна, ее нельзя рассчитать, потому все будет решаться на поле боя и будет зависеть от общего «духа войска», сознания правоты и правды в душе каждого солдата. Поэтому он засыпает во время споров военных накануне Аустерлица, ведь перед сражением «главное — хорошо выспаться». Величие толстовского Кутузова в том, что он понимает или, благодаря своему старческому опыту, чутью, интуиции, «прозревает» события в их неизбежности и не мешает им идти своим чередом. Он отдает приказ об оставлении Москвы, потому что чувствует неизбежность и необходимость этого события, этой «искупительной жертвы» — и интуиция не обманывает его. В момент, когда Кутузов узнает об изгнании французов из России, он переживает подлинное счастье — счастье человека, на глазах которого осуществляется справедливость, утверждающая наличие в мире благой высшей силы.

Это переживание дано как истинно религиозное: за ним стоит уверенность в том, что в основании жизни лежат красота, добро и правда, а зло вторично, оно — искажение этих оснований. В «Войне и мире» утверждается принцип доверия жизни, которая сама уравновешивает противоречия и восстанавливает гармонию. Жизнь в книге Толстого — это взаимодополнительность мира и войны, движения и покоя, единичности и целостности, индивидуального и общего, конечного и бесконечного.

Источник: Русская литература. XIX век. От Крылова до Чехова: Учеб. пособие. Сост. Н.Г. Михновец. - СПб.:"Паритет", 2001