Меню сайта
Статьи » Литература 19 века » Тютчев Ф.И.

«Я очи знал...» (Тютчев): анализ стихотворения

  • Статья
  • Еще по теме

В стихотворении «Я очи знал, - о, эти очи!» Тютчева, анализ которого мы проведем, любовь предстает пограничным состоянием, когда человек на мгновение осознает свое высшее предназначение. Рассматривая его в контексте Денисьевского цикла, можно заметить, что обрисовка портрета возлюбленной является лишь преддверием философского анализа. Глаза любимой — это страстные очи, скрытые в густой тени ресниц, темные, как «волшебная... ночь». Главным впечатлением становится не восхищение их красотой, а непостижимость воздействия. От них нельзя «душу оторвать», с ними нельзя «встречаться без волненья». Лирический герой любуется ими, а в то же время переживает горестные ощущения.

Стихотворение «Я очи знал...» (Тютчев), анализ которого нас интересует, представляет собой соединение четырех строф (четверостишия четырехстопного ямба с перекрестной рифмовкой: женское и затем мужское окончание). В каждой из них основой характеристики очей возлюбленной является антитеза. Это «такие» переживания, что встречи волнуют до глубины души.

В первом четверостишии сила чувств выражена с помощью лексических средств, но особую выразительность ее обрисовке придают восклицания, возвышающие реальные черты и облика («О, эти очи!»), и переживания («Как я любил их,— знает Бог!»). На таком фоне пересечение в одном чувстве привязанности со страстностью выглядит предвестием грядущего взрыва.

Противоречивость нарастает, и во второй строфе выражающий ее взор называется непостижимым. Для лирического героя попытка найти рациональное объяснение происходящему кажется тщетной, и он соглашается с тем, что во взоре можно «слышать» эмоции, единство которых выявляется при сбрасывании оболочек, закрывающих глубинную сущность жизни.

В непостижимом этом взоре,

Жизнь обнажающем до дна,

Такое слышалося горе,

Такая страсти глубина!

Однако идеальная гармоничность мироздания осознается, представление о ней сохраняется в душе, в реальности же противоречия разрывают внутренний мир человека, принося ему «такое... горе».

В четвертой строфе анализируемого стихотворения Тютчева «Я очи знал...» лирический герой ищет сравнения для того, чтобы передать свои ощущения. Он вглядывается в «тень ресниц ее», сближая живую переменчивость взгляда с глубоким дыханием, его сосредоточенность с утомлением от страсти, воздействие на зрителя — с влиянием рока.

Несмотря на то что детали облика сопоставляются с достоверными переживаниями, их интенсивность и глубина таковы, что они предстают экспрессивными образами (от лат. «выразительными», обладающими выразительной силой), характеристиками героев трагедии, о чувствах которых можно говорить только в возвышенном, восторженном тоне. В последней, четвертой строфе подводится итог психологических наблюдений. Любовь стала для лирического героя «волшебным, страстным» переживанием (строфа 1), вызывающим размышления о жизни и приносящим горе (строфа 2), наслаждением и страданьем (строфа 3). Чудо любви в том, что все эти ощущения человек испытывает одновременно, они составляют заключительный оксиморон:

И в эти чудные мгновенья

Ни разу мне не довелось

С ним повстречаться без волненья

И любоваться им без слез.

В соединении контрастов выделяется доминанта. Обрисовать ее позволяют фонические средства выразительности: в рифмах всех четырех строф ударным является звук «о», в первом и третьем четверостишиях на нем построены обе — и женская, и мужская — рифмы. Он напоминает о ключевом слове «очи», а в переживаниях концентрирует внимание на горе, роковом страдании, неизбежности слез: 1 — очи-ночи, Бог-мог; 2 — взоре-горе; 3 — углубленный — утомленный, густой-роковой; 4 — довелось-слез. Благодаря ассонансу на «о», все слова, куда этот звук не входит, выделяются. Их в рифмах немного, и все они предстают необходимым дополнением к печальной картине, глубина познания мира, постижение его «до дна» (строфа 2) состоит в признании любви наиболее волнующим чувством, дарящим человеку чудные мгновенья (мгновенья — волненья — строфа 4). Эта особенность инструментовки называется липограммой (от греч. «пренебрегаю буквой»), использование ее элементов дает возможность обратить внимание воспринимающего на важные для автора, но не отраженные на содержательном уровне моменты.

На первом плане в стихотворении «Я очи знал...» Тютчева глаза любимой, эта внешняя подробность выделена, приближена к зрителю благодаря смысловому преувеличению («Как я любил их,— знает Бог!», «Я душу оторвать не мог», «Такое... горе», «Такая... глубина», «эти чудные мгновенья»). Эмоциональное междометие «о» («о, эти очи!») передает восхищение их красотой, а кроме этого, изумление поразительной силой воздействия. Во взоре возлюбленной лирическому герою открывается сущность мироздания, она «непостижима», противоречива, но ею хочется «любоваться», вдумчиво и «углубленно» исследовать ее «роковой» характер. Накал чувств остался в прошлом, о чем свидетельствуют глаголы в форме прошедшего времени (знал, любил, не мог, слышалося, дышал, довелось). В произведении дается обобщенная оценка «чудных мгновений» любви, создается ее экспрессивный образ, в котором субъективно-психологический и философский планы предстают как разные уровни познания таинственного явления. На этом завершим анализ стихотворения Тютчева «Я очи знал...».

Источник: Буслакова Т.П. Как анализировать лирическое произведение. - М.: Высш. шк., 2005

Понравился материал?
15
Рассказать друзьям:

другие статьи появятся совсем скоро

Просмотров: 18364