Жизнь Пушкина во 2-й половине 1820-х годов

Свобода, которой не было (1826 —1830). Из ссылки возвращается во многом другой Пушкин — не тот, что отправлялся на Юг шесть лет назад. Но и Россия за эти годы стала другой. Внушавший поначалу надежды николаевский режим оказался режимом полицейским. Изменилась и литературная ситуация.

Николай I вернул Пушкина из ссылки, но лишил его свободы. Вызвавшись быть личным цензором поэта, царь переложил эту заботу на плечи начальника тайной полиции А. X. Бенкендорфа. Не скоро Пушкин догадался, что письма его вскрываются и прочитываются. Царь вернул Пушкина на государственную службу. Он привязывал, «приручал» поэта всеми способами: жалованьем и ссудами, доступом в секретные архивы, обещаниями. Благодарность царю быстро сменилась раздражением, и деревенская глушь казалась теперь настоящей свободой. Да еще нашлись злые языки, которые упрекали Пушкина в подобострастии правительству, в измене юношеским идеалам вольности, чуть ли не в шпионаже.

Не менее сложным было и положение Пушкина в литературе. В это время шла демократизация читательских и писательских кругов. Литература перестала быть уделом высшего сословия. Пушкин для новых писателей и журналистов был представителем литературного барства, «аристократической партии в литературе». Они не могли простить Пушкину его светской жизни, его близости к высшему свету и царскому двору.

Даже для тех, кто относился к Пушкину с симпатией, он оставался автором "южных поэм" и романтических элегий. «Борис Годунов» не произвел того впечатления, на которое рассчитывал поэт. Случилось то, что должно происходить с гениями: Пушкин начал уходить от читателя вперед, становиться непонятным. И для писателя это было драмой: писать, не рассчитывая на понимание.

Для постороннего наблюдателя жизнь Пушкина в 1827— 1830 годах кажется пустой и суетливой. Он ездит из Москвы в Петербург и обратно, посещает знакомых, балы и салоны, влюбляется, играет в карты по-крупному, участвует в ряде дуальных историй, то есть ведет жизнь, как тогда деликатно выражались, «самую рассеянную». Он вновь пытается уехать за границу, но в результате совершает путешествие на Кавказ, в действующую армию, и опекающим его офицерам приходится следить, чтобы он не подвергал свою жизнь опасности. А он, видно, за этим и ехал: он рвется в передовую цепь, с пикой наперевес бросается в бой, стоит под пулями...

Что же происходит? Кажется, в Михайловском он уже вступил на спокойную дорогу творчества и покоя, нашел себя. Да, Пушкин нашел себя в творчестве, но, вернувшись из ссылки, не находит себя в жизни. Удивительно, но в это беспорядочное и неустроенное время Пушкин создает произведения, полные прозрачной ясности, хрустальной грусти и невероятной глубины мысли. Все они о судьбе, о жизни человека, в которой счастье невозможно и недостижимо, потому что счастье — такой же обман, как и свобода. Удивительно и то, что стихи эти можно назвать грустными, печальными, но в них нет безысходности, они пронизаны светом.

И в то же время жизненные и творческие возможности Пушкина за эти годы достигли необычайной силы. Наиболее чуткие современники отмечали изменения в его духовном облике.

Источник: В мире литературы. 10 кл. / А.Г. Кутузов, А.К. Киселев и др. М.: Дрофа, 2006