"Слабое сердце" (Достоевский): краткое содержание и анализ

«Слабое сердце» - это повесть Федора Михайловича Достоевского, которая была опубликована в 1848 г. в журнале "Отечественные записки". В 1865 году она была выпущена отдельным изданием.

«Слабое сердце» (Достоевский): краткое содержание

Герой «Слабого сердца» Вася Шумков — молодой и незначительный чиновник в каком-то правительственном департаменте в Петербурге. Он рос в бедной семье, к тому же он еще и кривобок, сознание того, что он хуже других, глубоко укоренилось в нем.

Однако в недавнее время на Васю обратил благосклонное внимание Юлиан Мастакович, его начальник. Василий и не знает даже, как отблагодарить за оказанную ему незаслуженную честь. Кроме того, бедная, но добрая девушка Лиза тоже вдруг отнеслась к нему с благосклонностью, и молодые люди должны вскоре сыграть свадьбу.

Но добрых вестей чересчур много, и за ними скрывается западня. Вася, не обладающий никакими достоинствами и вдобавок кривобокий, до сих пор знал только презрение, а теперь вдруг приближается к настоящему счастью — женитьбе. Свалившееся на него счастье и участливое отношение вызывают в нем угрызения совести и ужас. Его чувствительная натура такова, что в его робком сердце эти угрызения становятся все острее и острее.

Беспокойство Васи, обусловленное нежданным счастьем, к которому он «не привык», достигает немыслимых пределов, работа по перебеливанию документов, порученная Юлианом Мастаковичем, валится у него из рук. Его мучает чувство страшной вины, оттого что он не сможет закончить в срок работу, порученную ему его благодетелем. Васино сердце истерзано, он не может спокойно усидеть ни минуты. Он с беспокойством думает: я не заслужил этого счастья, я чувствую это, я знаю это каждой клеточкой своего тела, отчего случилось так, что я сделал для этого... Словом, Вася совершенно теряется и, в конце концов, трогается умом—от благодарности за свалившееся на него счастье.

Анализ повести «Слабое сердце»

В этой повести Достоевский еще раз пытается разобраться в сердце безответного человека — как это он уже проделал с Голядкиным из «Двойника». На службе Голядкин подвергается остракизму, никто не считается с ним, он страдает от комплекса неполноценности, ему кажется, что враги преследуют его, страхи одолевают и заставляют страдать, и в результате наступает помешательство. То есть в причинах безумия Голядкина лежат вполне резонные основания.

Что до Васи Шумкова, то к нему по-доброму относится начальник, он любим хорошей девушкой, но он все равно сходит с ума — потому, что считает себя недостойным такого счастья. То есть причины безумия Голядкина и Шумкова — разные, но в них есть и общее: оба героя не могут справиться с неожиданной для них ситуацией.

Достоевский считает, что есть такие люди, для которых счастье может трансформироваться в ужас и боль. И в «Хозяйке» Достоевский говорит, имея в виду Катерину: «Дай ему волюшку, слабому человеку, — сам ее свяжет, назад принесет».

Иными словами, Достоевский делает такое открытие: у человека есть привычное и уютное положение, и если оно резко нарушается — к лучшему или худшему, —то душа человека разрушается. Это свое открытие Достоевский пытался приложить в своих произведениях к самым разным людям. Настасья Филипповна из «Идиота» — это повторный «выход» Катерины из «Хозяйки» (Достоевский любил притчу «Нового завета» о Христе, спасающем блудницу, но знал, что эта мечта заканчивается ничем).

Вот обладатель «слабого сердца», на которого обрушилось счастье — что с ним будет? Справится ли он? Проведем такой эксперимент! Именно из такого интереса Достоевский и приступил к написанию «Слабого сердца». Вася, на которого обрушивается счастье, полон самых серьезных сомнений: нельзя, чтобы был счастлив только я один, это преступление; когда я женюсь, не хочу, чтобы на свете оставался хоть один несчастливец; не хочу быть счастлив в одиночку.

«Хочу, чтобы все были счастливы» — такова молитва Достоевского, которую он почерпнул из лозунгов владевшего им «социализма». Достоевский заставляет Васю выговаривать свои мысли, но тот выговаривает их с болью. Лозунг загоняет Васю в угол и уничтожает. Отчего так? Зачем это было нужно Достоевскому?

Достоевскому был близок радикальный идеал «всеобщего счастья». Его желание было настолько всеобъемлющим и горячим, что он боялся сделать счастливым одного-единственного маленького человека. Сердце мечтателя Достоевского находилось во власти грандиозного идеала, и когда единственный экземпляр этого идеала был близок к осуществлению, Достоевский в нервическом порыве уничтожал возможность этого осуществления — вот такой странной психологией он обладал. И в «Белых ночах», и в «Записках из подполья» Достоевский настойчиво выводит на сцену мечтателя, стремящегося к прекрасной дружбе, но когда до идеала становится рукой подать, он внезапно скрывается и отнимает у себя возможность такой дружбы. Писатель говорит нам, что идеал, покуда он остается мечтой, — сладок, но когда он уже готовится к своему осуществлению, для мечтателя, который «не привык к действительности», он становится невыносим.

Вот пример поэта другой страны. Рильке верил в идеальную любовь к женщине, которая была от него далеко. Когда читаешь его «Записки Мальте Лауридса Бригге», понимаешь, что любящие друг друга люди только воображают встречу и соединение; вместе со страстным предчувствием счастья Рильке одолевают и предчувствия того, что он лишится свободы, что встреча окажется обманом. И Достоевский руководствовался такой же логикой.
Похоже, что при написании «Слабого сердца» Достоевский находился под влиянием гоголевской «Женитьбы». Главной темой этой пьесы выступают достижение счастья и страх. Когда близится время свадьбы, жениха Подколесина одолевает предвкушение счастья, но вместе с тем усиливается и его страх; и когда страх становится нестерпим, герой сбегает через окно с места свадебной церемонии. Васю Шумкова тоже преследует ужас от возможного счастья, и он «сбегает» в сумасшедший дом.

В «Слабом сердце» выведен еще один значимый персонаж — Аркадий Нефедевич. Когда мы рассуждаем о нем, следует непременно вспомнить тот петербургский пейзаж, который открывается перед его глазами после того, как он проводил своего друга Васю в психиатрическую лечебницу. В «Петербургских сновидениях...» Достоевский почти в тех же выражениях описывает открывающийся ему почти с того же самого места закатный Петербург, наблюдаемый им через реку. О чем же говорит нам этот призрачный вид?
В первой части описания город предстает в мистическом виде. За открывающимся реальным пейзажем писателю чудится другой свет, другое пространственное измерение. Перед Аркадием (Достоевским), стоящим на берегу Невы, находится огромный занавес, на котором изображено огромное пространство города. Но вот сгущаются сумерки, и за медленно поднимающимся занавесом тревожное воображение грозит не обнаружить ничего. Или же оно предчувствует, что пейзаж перед глазами — обман и морок. Или же этот занавес видится тонкой вуалью, за которой скрывается совсем другой мир... Таково уникальное видение Достоевского. Достоевский неоднократно обращался к «видению на Неве» не потому, что он много раз наблюдал этот пейзаж. Нет, дело в том, что в его тело было вмонтировано принимающее устройство с тонкой подстройкой, с помощью которого он постоянно ловил сигналы, исходящие от мира «за занавесом».

В «Зимних заметках о летних впечатлениях» Достоевский рассказывает о посещении лондонской Всемирной выставки, он наблюдает за десятками тысяч людей, которых всасывает огромный дворец, и писатель замечает, что «Это какая-то библейская картина, что-то о Вавилоне, какое-то пророчество из Апокалипсиса, воочию совершающееся». И здесь мы тоже имеем дело с такой же зрительной галлюцинацией. В «видении на Неве» присутствует сильное ощущение иллюзорности происходящего. Видимо, это является отражением восприятия российской интеллигенцией бытия как явления призрачного.

И сам Достоевский, и его друзья и знакомые получили высшее образование, их головы были полны идеями, порожденными Западом, но сами они были бедными интеллигентами, у которых не было никаких возможностей для осуществления этих идей на практике. Герои «Петербургской летописи», «Хозяйки», «Белых ночей», «Записок из подполья» и других произведений говорят нам: у нас нет ни материальных средств, ни связей, и потому у нас нет возможности обеспечить себе достойное существование; мы можем стать лишь мелкими чиновниками, низшими военными чинами, учителями или же литературными поденщиками, заискивающими перед издателем; мы — люди бедные и бессильные. Словом, эти люди обладают пораженческим сознанием.

В том же ряду и герои «Слабого сердца». Когда Аркадий наблюдает за вечерней Невой, ему открывается причина, по которой бедный Вася сошел с ума и не смог выдержать груз своего счастья. И эта причина открылась ему потому, что и Вася, и сам Аркадий ясно понимали свое бессилие.

Все эти люди ощущают себя порождением Петербурга, фантастического морока этого города, воздвигнутого по своевольному приказу на болотах в устье Невы. Они мечтают действовать и приносить пользу этой ныне процветающей столице, но их мечты и есть морок, они сами — фрагмент фантазии, они живут в призрачном городе, словно бесплотные тени, и в то же время они отдают себе отчет в своей житейской тяжкой доле и страдают.

В эпизоде, когда Аркадий смотрит на призрачную Неву, есть еще один момент, который требует истолкования. Аркадий как будто бы слышит какое-то страшное предсказание и вдруг становится другим человеком — утрачивая всю свою веселость. Казалось бы: что тут могло такого случиться? Человек смотрит на вечерний Петербург, который он видел много раз, и вдруг весь характер его переменяется. Нет ли здесь излишней литературщины? Что странного увидел Аркадий, что он сумел прозреть? Почему «он сделался скучен и угрюм и потерял всю свою веселость»? Казалось бы, это требует объяснения. Но Достоевскому объяснения не нужно. Сказанного ему достаточно — повествование закончено.

Достоевский говорит нам: одно созерцание пейзажа способно потрясти человека и нанести ему удар; внезапное ощущение может заставить его почувствовать, что и он сам, и весь его мир вдруг стали другими. Именно это произошло с Аркадием. 

Вот человек узнал что-то неприятное — и настроение у него испортилось; вот ему сообщили что-то радостное — и он просветлел... То же самое и с пейзажем. Внутренняя жизнь Достоевского была чрезвычайно интенсивна и тонка, она управляла им; его преследовали галлюцинации, и перемены в настроении влекли за собой решительные изменения в самом мировосприятии. Поэтому Достоевскому не требуются никакие объяснения, он просто сообщает нам о своем обыденном опыте.

Раскольников и Свидригайлов из «Преступления и наказания», Аркадий Долгорукий из «Подростка», Мышкин из «Идиота», Вельчанинов из «Вечного мужа» — все они похожи на Аркадия из «Слабого сердца». Они точно так же прозревают рождение нового мира и имеют опыт резких перемен в своем характере. Для этого не нужно, чтобы случилось что-то ужасное, вполне достаточно спокойно смотреть на закатное солнце, находясь в его косых лучах, и вдруг ощутить переход от радости к депрессии, от смутного состояния души к просветленности.

Источник: Словарь персонажей произведений Ф.М. Достоевского / Накамура Кэнноскэ; пер. с яп. А.Н. Мещерякова. - СПб.: Гиперион, 2011