Сочинение по произведениям литературы о Великой Отечественной войне

Война... Страшнее нету слова,

Война... Жесточе нету слова

В огне и славе этих лет.

И на устах у нас иного

Еще не может быть, и нет, —

писала А.А. Ахматова.

Долгие годы это слово оставалось на устах тех, кого война опалила своим жестким дыханием. Память о ней тревожила тех, кто остался жить, заставляла высказаться от имени своего поколения, от имени тех, кто остался на полях сражений.

Писателя Виктора Курочкина постоянно снедало чувство вины и неоплаченного долга перед навсегда молодыми. Он чувствовал неразрывную связь с ними, ощущал себя их полно­мочным представителем на земле. Его повесть «На войне как на войне» — взгляд на войну с позиции солдат и младших офицеров, рассказ о военных буднях экипажа самоходки СУ- 85, о юном, необстрелянном командире, младшем лейтенанте Сане Малешкине. За три дня войны герой повести становится настоящим командиром, слово которого — закон для подчи­ненных, бывалых бойцов, умудренных возрастом и боевым опытом. Он находит место в кругу равных офицеров и старших по званию.

Сначала многое не ладилось у лейтенанта: подводила тех­ника, внешний вид, всерьез не принимало начальство, подчи­ненные. Ни с теми, ни с другими он не мог найти верный тон. Но на наших глазах он меняется. Вот он, сам того не понимая, совершает подвиг: лезет в машину за гранатой, с которой сорвалась чека. И хотя граната оказалась бракованной, это не умаляет его мужества, он, да и никто другой не знал об этом. Вот он находит в себе силы извиниться перед экипажем, что повел себя по отношению к ним неправильно. А вот, не рас­пекая, подает водителю Щербаку пример совладания со стра­хом: идет перед машиной, когда впереди опасность. И уже с полным основанием командует во время боя с дивизией «Мерт­вая голова», подбивая вражеские «Тигры». Он удостаивается похвалы от самого полковника Дея, даже представлен к «Ге­рою», о чем он мечтать не смел, потому что казался себе невезучим. Но было, значит, в нем что-то, что вело его по правильному пути в жизни. И это что-то — простота, добро, человечность. И хоть награда приходит к младшему лейтенан­ту Сане Малешкину почти одновременно с нелепой гибелью — осколком, влетевшим под люк, когда экипаж ужинал, — смерть его не выглядит нелепой. Он исполнил свое предназначение. Так же, как исполнил его Сотников, герой одноименной повес­ти Василя Быкова.

Сотников, комбат-артиллерист, попав в окружение, трудно выходил к своим. Многое пришлось ему испытать и увидеть. На всю жизнь запомнил он седого полковника, искалеченного в бою, едва живого, который, казалось, не испытывал чувства страха, а метал в гестаповцев гневные слова против фашизма. Эти слова были его триумфом, его последним подвигом, не менее трудным, чем на поле боя: ведь не было даже надежды, что его услышит кто-нибудь из своих. Помнил он и лейтенан­та, который ценой своей жизни помог бежать нескольким пленным, в том числе и Сотникову, и это тоже была победа, победа над страхом и унижением. Такую же победу над собой одерживает и Сотников, схваченный в партизанской вылазке полицаями. Больной и раненый, он с первой же минуты допро­са противостоит хитрому мерзавцу — следователю Портнову своей твердой решимостью молчать. Он не сдается во время изуверских пыток прихвостня-палача Будилы. Он сделал свой выбор раз и навсегда.

Его поведение на допросе, заступничество за Демчиху и старосту высвечивают глубину падения его бывшего товарища Рыбака, ставшего не только предателем, но и палачом ради спасения собственной шкуры. Сотников, в отличие от Рыбака, оставил себе возможность уйти из этого мира по совести, со свойственным человеку достоинством. И не в ожидании награ­ды и признательности, а просто потому, что он — Человек. Он не оступился и не отступил.

Старшина Васков из повести Бориса Васильева «А зори здесь тихие...» в последнем бою тоже знал одно: не отступать. И было у него такое чувство, что за спиной вся Россия со­шлась, что он, Федот Евграфыч Васков, был ее последним сыном и защитником. И не было во всем мире больше никого: лишь он, враг да Россия. Такое чувство ответственности, когда каждый считал войну своим, личным делом, и сделало ее Отечественной, помогло выстоять. И еще. Путь к победе не­пременно лежит через жертвы, через ненависть, но это пони­мать надо. «Человека одно от животных отделяет: понимание того, что он человек. А нет этого — зверь он. Нет ему пощады тогда, пока не вспомнит, как человеком был», — так примерно рассуждал старшина Васков, комендант на 171-м разъезде.

В начале книги он несколько трагикомичен, этот кадровый старшина с четырьмя классами образования, командующий двумя отделениями девушек-зенитчиц. Но потом отношение к нему меняется. Готовя пятерых девушек-солдат к бою с диверсантами-фашистами, он осмотрителен и заботлив, хоть это воспринимается насмешливыми девчонками как шутка. Но уже в походе становится ясной его дальновидность: он ловко проводит свой отряд через болото, выходит к Выпь-озеру на­перерез немцам, умно рассчитывает силы своих бойцов. Но немцев оказывается не двое, а шестнадцать. Отступать нельзя. И хоть понимает Васков, что кладет он на алтарь войны не просто бойцов одного за другим, а девушек — юных, не успев­ших пожить, будущих матерей, — он от решения не отступает. И девушки, в которых самой природой заложена ненависть к убийству, стоят насмерть, потому что за ними их Родина.

Любовь к Родине делала этих непохожих друг на друга людей единым целым, помогала выстоять и победить. Был огонь, но была и высшая справедливость на свете, которая сделала прошедшую войну народной Великой Отечественной.

Источник: 100 сочинений для школьников и абитуриентов. М.: КЕЛВОРИ ЛТД, 1996